Московский процесс (Часть 1)

ГОРБАЧЕВ. Представляется, что это предложение можно было бы поддержать.

ЧЕБРИКОВ. Мы сделаем это разумно. Для того чтобы быть уверенными, что указанные лица не будут продолжать заниматься враждебной деятельностью, за ними будет установлено наблюдение.

ЩЕРБИЦКИЙ. Чем объясняется, что к уголовной ответственности за совершение особо опасных государственных преступлений привлекается сравнительно немного лиц, перестройкой?

ЧЕБРИКОВ. Это объясняется тем упором, который органы КГБ делают на проведение профилактической работы. Многие лица выявляются, если можно так сказать, на подходе к грани, за которой следует уголовно наказуемое деяние. Для воздействия на них используются как возможности органов КГБ, так и общественности.

ГРОМЫКО. Какие преступления являются самыми опасными, и какое наказание за них назначается?

ЧЕБРИКОВ. Шпионаж. Мера наказания за него — расстрел или 15 лет лишения свободы. За шпионаж расстрелян Полищук. Вчера приведен в исполнение приговор в отношении Толкачева.

ГОРБАЧЕВ. Американская разведка щедро расплачивалась с ним. У него обнаружено 2 миллиона рублей.

ЧЕБРИКОВ. Этот агент выдал противнику очень важные военно-технические секреты.

ГОРБАЧЕВ. Давайте условимся о том, что соображения, высказанные тов. Чебриковым, в принципе одобряем. Пусть КГБ вносит предложения в установленном порядке.

ЧЛЕНЫ ПОЛИТБЮРО. Согласны.

Заметьте, как старательно сваливают они в одну кучу и валютчиков, и шпионов, и политических оппонентов. Можно подумать, они не понимают разницы. Как бы не так! Кто же это «отказался от продолжения враждебной деятельности в связи с апрельским Пленумом»? Уж точно не валютчики со шпионами. Но, видно, так легче — не все называть своими именами.

Соответственно, к концу года «в установленном порядке» вносятся «предложения». В декабре 1986 года Чебриков, Рекунков, Теребилов и Кравцов докладывали руководству:

«В последние годы (…) удалось парализовать противоправную деятельность организаторов, инспираторов и активных участников нелегальных группирований: “хельсинских групп”, “Свободного межотраслевого объединения трудящихся”, Русской секции “Международной амнистии”, “Фонда помощи политзаключенным” и других, которых противник рассматривал как “силы, способные привести к изменению существующего в СССР государственного и общественного строя”. За период 1982–1986 гг. более 100 человек отказались от продолжения противоправной деятельности и встали на путь исправления. Отдельные из них (…) выступали по телевидению и в газетах с публичными заявлениями, разоблачающими спецслужбы Запада и бывших единомышленников.

В 1986 г. Президиумом Верховного Совета СССР и Президиумами Верховных Советов союзных республик по представлению органов КГБ, прокуратуры и суда 24 человека были освобождены от дальнейшего отбытия наказания. 4 осужденным наказание в виде лишения свободы было заменено ссылкой. Подавляющее большинство из них правильно восприняли принятые в отношении них решения, за исключением Ратушинской, которая, выехав на Запад по частным делам, продолжает выступать с враждебными заявлениями.

В настоящее время за совершенные преступления по вышеуказанным статьям отбывают наказание 301 и находятся под следствием 23 человека.

Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что происходящие после апрельского (1989 г.) Пленума ЦК КПСС и XXVII съезда партии изменения в нашем обществе повлияли на образ мыслей и поведение части из тех, кто в свое время оказался под воздействием буржуазной пропаганды и враждебно настроенных элементов, совершил противоправные действия и понес наказание. Одни из них осознали вред, нанесенный ими интересам общества, другие придерживаются выжидательной позиции. Ряд лиц не изменил своих антисоветских взглядов.

В нынешних условиях демократизации всех сторон общественной жизни, крепнущего единства партии и народа представляется возможным рассмотреть вопрос об освобождении в порядке помилования из мест лишения свободы и ссылки определенной части осужденных, а также от уголовной ответственности — находящихся под следствием лиц, совершивших упомянутые выше преступления.

Лицам из указанной категории можно было бы предложить обратиться с заявлением в Президиум Верховного Совета СССР о недопущении ими впредь враждебной и иной противоправной деятельности. При получении заявлений освободить единовременно таких лиц от отбывания наказания или от уголовной ответственности по представлению Прокуратуры СССР, Верховного суда СССР, Минюста СССР, МИД СССР и КГБ СССР в порядке помилования Президиумом Верховного Совета СССР. (…) Не освобождать от наказания особо опасных рецидивистов, а также лиц, которые продолжают оставаться на явно враждебных позициях, откажутся дать письменные заверения о прекращении антиобщественной деятельности.

Такие меры позволили бы отказавшимся от продолжения противоправной деятельности занять свое место в обществе, а с другой стороны, выявить и тех, кто ранее под лозунгом борьбы за “демократизацию” и “права человека” лишь прикрывал антисоветскую сущность своих устремлений.