Московский лабиринт Минотавра

Ванная была оформлена в духе римской бани: плитка под мрамор, колонны, орнамент. Феодора даже под горячими струями не скоро смогла унять дрожь. Облачилась в длинный махровый халат, пошла в спальню. Легла лицом к двери. Сон не шел.

Она поймала себя на том, что хочет запереться изнутри. Глухую тишину нарушало монотонное тиканье часов - убаюкивало. Феодора уснула незаметно, ей казалось, она начеку: все слышит и видит. Во сне она бродила по дому, в темноте натыкаясь на запертые двери, и не могла найти выход…

Проснулась, словно ее разбудил кто-то невидимый, села на кровати - от страха сердце прыгало в груди. В доме происходило тайное движение: скрипы, шорохи, иные звуки непонятного происхождения. Босая, Феодора подкралась к окну, отодвинула штору… дождливую ночь освещал свет фар автомобиля, выезжающего со двора. Ворота открылись и закрылись. Все стихло, успокоилось.

Несмотря на духоту, жену Корнеева сотрясал озноб. Повинуясь безотчетному порыву, она придвинула кресло к двери и только потом легла, укрылась одеялом с головой.

Утром она запуталась - где была явь, где сон, поди отличи! То ли от нервного напряжения последних недель, то ли от пережитого ночного страха Феодора заболела. Слабость, сильный жар; вставать с постели не хотелось.

Матильда не знала, как ей угодить. Владимир проявил нежную заботу, послал Илью в райцентр за фруктами и лекарствами, сам принес жене горячий чай и молоко.

- Илья куда-то ездил ночью? - как бы между прочим, спросила она.

- Ночью все спали, милая, - слишком спокойно ответил муж. - Тебе что-то приснилось.

- А свет в окне второго этажа? В комнате, которая всегда заперта?

- Какой свет? - удивился Владимир. - У тебя жар! Высокая температура. Кстати, почему ты вернулась? Говорила, побудешь с родителями.

- Захотелось домой. - Феодора опустила глаза. - А ты даже не вышел встретить!

- Я рано уснул. В дождливую погоду у меня болит голова.

Проваливаясь в беспамятство, Феодора видела над собой то склонившегося минойского вельможу, то минойскую жрицу с лабрисом в унизанных золотыми браслетами руках. Жрица медленно заносила над ее головой ритуальный топор с двусторонним лезвием. Феодора в ужасе пыталась закричать, но из одеревеневших губ вылетали лишь слабые стоны.

Приходя в себя, она спрашивала Владимира, кто здесь был.

- Где? - в изумлении оглядывался он. - В твоей спальне? Ты бредила, дорогая. Тебе показалось.

Феодора собиралась поговорить с Ильей, расспросить его о ночной поездке. Но слабость и недомогание помешали ей сделать это в тот же день, а потом страх притупился, потерял остроту, показался проявлением болезненного состояния. Пожалуй, водитель только посмеется над ее глупыми вопросами. И вообще излишняя подозрительность присуща людям с расшатанными нервами. Феодора считала себя уравновешенной, рациональной и трезвой. Негоже и развеивать сложившееся у окружающих впечатление.

***

Москва. Октябрь

Удача в Чертанове вдохновила сыщика. Телефон Туркина не отвечал потому, что хозяин квартиры был в отъезде, только и всего. Объяснение таинственных фактов часто оказывается весьма простым. Но Ева! Ева-то как в воду глядела - знал-таки Олег Хованин Нану! Выходит, мотив ревности рано сбрасывать со счетов.

Бледное, слабенькое сомнение: а не ошибся ли Туркин, ведь около двух лет прошло? - возникло и затерялось среди ярких, весомых возражений. Черные косы и незабываемая внешность Наны Метревели - тогда еще Метревели, а не Проскуровой - давали основания верить школьному другу Олега.

Даже гнетущая мысль об Эдике, которого теперь придется подозревать по-настоящему, не испортила Смирнову настроения. Азарт охотника, идущего по следу, достаточно силен, чтобы удалось отбросить остальные эмоции.

Окрыленный, он решил еще раз позвонить по номеру, который принадлежал господину Корнееву. Чем черт не шутит? Вдруг и бизнесмен откликнется? Может, он осуществлял деловую поездку или отдыхал на островах? Если уж судьба начала улыбаться, как говорила Ева, она не ограничится одним движением губ. Лови момент, пока ты в струе!

Всеслав набрал цифры, длинные гудки почти лишили его надежды. Он выругался и повторил набор. О, чудо! Гудки прервались, низкий женский голос вопросительно произнес:

- Алло? Кто говорит?

- Господин… Смирнов, - не успел придумать ничего другого сыщик. - Попросите к телефону Петра Даниловича.

- Хозяина нету, - не слишком любезно ответила женщина. - У нас несчастье случилось, Александра Гавриловна померли.

- Простите? С кем я имею честь…

- Глашей меня зовут, - перебила женщина, по всей видимости, домработница Корнеевых.

- Глаша, - вкрадчиво обратился к ней Всеслав, на ходу сочиняя легенду, - я по поводу заказанного господином Корнеевым памятника. Мне нужно кое-что уточнить, я звоню, звоню, а к телефону никто не подходит. К сожалению, это единственной номер, который мне дали для связи.