Московский лабиринт

– Пора! – радостно соглашается Артём и наконец-то бросает на камни свои штаны. Синус тоже успел ополоснуться. Отфыркиваясь, выбирается из воды. Дети с радостным галдежом обступают Грэя. А ведь он им действительно нравится! И даже Иришка совсем «оттаяла». Ни следа угрюмости во взгляде… Что ж, доктор умеет выбирать подход… Профессионал.

Обед, конечно, был скромный. Один из рюкзаков с припасами покоился где-то на дне. А количество едоков увеличилось почти втрое. Так что мы вынуждены были экономить.

Кстати, Иришка честно поделилась заначкой. Она ведь всё это время таскала на себе кулёк с продуктами. Теми, что мы ей подарили. Лишь когда полезла купаться, отдала «сокровище» Грэю.

Кулёк присоединили к остальной провизии. И всё равно еды было маловато. Одна надежда, что в ближайшие сутки выберемся на поверхность. С оружием в руках продовольственная проблема слегка теряет остроту.

На первое был растворимый суп. По пластмассовой чашке на брата. Горячая вода – прямо из реки. К счастью, течение уже унесло мыльную пену.

На второе – по кусочку мяса и булки.

На третье – долька яблока и немного какао. Размешанное опять же в минеральной водичке. Вкус чуть необычный – но приятный.

Раненому Вовчику досталась двойная порция супа. Каждый из детей получил лишний кусочек яблока. Но несмотря на скудость рациона все остались довольны. Даже Артём не жаловался.

По-моему, расширение нашего коллектива оказало на физика благотворное влияние. Прикончив своё какао, Артёмчик извлёк из непромокаемого кармана куртки трубочку жевательных конфет. И вместо того, чтобы самому слопать, – протянул детям.

Если в ближайшую неделю он опять не залезет в виртуал – глядишь, человеком станет…

* * *

После обеда даже по армейскому уставу надо передохнуть.

Артём и Синус, удобно раскинувшись на тёплом берегу, затеяли дискуссию о нуль-генерации. Физик уверял, что сущность нуль-перехода проста и очевидна. Всего-то навсего, трёхвекторная свёртка квазипятимерного пространства-континиума. Естественно, при необходимых начальных условиях. Именно в них вся сложность. Математик вежливо упрекал, что такой подход слишком нестрогий. И вместо точных решений подразумевает эмпирическую подборку дзета-констант. Непростительная вольность для фундаментальной науки.

Синус вдруг обернулся в мою сторону:

– …Далее Таня подтвердит.

– Чего? – переспросила я. Надеюсь, они не собираются оттачивать остроумие на беззащитной девушке?

– Представьте ситуацию. Вы идёте по улице. И незнакомый молодой человек окликает вас, перебирая имена: Маша, Света, Катя… Авось совпадёт. Вам это поправится?

– Очень. Обожаю знакомиться на улице со всякими психами.

– Видишь! – математик радостно повернулся к Артёму. – Женщина – это природа в миниатюре! И природа тоже не прощает небрежного отношения!

Ого. На мне уже опыты ставят. Правда, пока только философские.

Дальше я за учёной беседой не следила. Начала помогать Вовчику, который аккуратно раскладывал на камнях мокрые страницы книги. Она была у него за пазухой во время путешествия и изрядно раскисла. Старый переплёт лопнул. Теперь юноша проверял, все ли листы на месте.

Грэй поднял выцветшую обложку:

– «Чужие острова»… Давно она у тебя?

– Все три года, – отозвался Вовчик.

– Значит, ты её прочёл… И до сих пор не пустил на растопку?

Юноша обиженно засопел:

– Настоящими книгами печки не топят. Она как талисман…

– Для огня всё едино, – усмехнулся доктор. – Особенно когда замерзаешь.

– Настоящая книга тоже помогает выжить.

Вовчик сейчас серьёзен. Как может быть серьёзен подросток в свои шестнадцать. А доктор рассудителен. Как и положено сорокалетнему. Аргументы Грэя просты и логичны:

– Книга – это не автомат. И не бронежилет. Придуманные истории ещё никому не спасли жизнь…

– Может, и спасли… – Вовчик слегка краснеет, пальцы его бережно касаются листков. – Мы с ребятами раз тридцать её перечитывали. Развалины – они ведь как острова из книги. Нас тоже бросили подыхать. А мы выжили… И однажды доберёмся до тех, кто всё это устроил. Если будем верить…

– Вера… – вздыхает Грэй. – Только она не в книжках. Она – здесь, – хлопает себя по груди.

– Я знаю, – кивает Вовчик. – Но когда жизнь – дерьмо, хочется лишнюю капельку надежды. Хотя бы иллюзию… Иногда так трудно… А дозу достать легко. Всегда. В любое время суток.

– Значит, книга заменила наркоту? – скептически щурится Грэй. – Я согласен, читать лучше, чем ширяться.

– Ты не понимаешь… Он бы нас понял, – указывает Вовчик на портрет с другой стороны обложки. – Жаль, что погиб.

– И чем бы он вам помог? Если бы выжил?

– Написал бы книгу. Самую главную свою книгу…

– После которой трусы обрели бы мужество, а слабые нашли силу? Это невозможно, Вовчик…

– Он был бы с нами.

– Может, и так… – иронично склоняет голову доктор. – Может, он и сейчас с нами.

– Как это? – удивился Вовчик.

– Просто стал другим. Думаешь, трудно изменить внешность? Хирурги теперь умеют многое. Раненым восстанавливают лица. Да так, что и шрамов не остаётся.

– Но ведь… мы бы всё равно его узнали. По его новым романам!