Московский лабиринт

И эти двое должны быть спокойны. Своё они получили… А я никак не справлюсь с полуосознанным страхом. Почему?

«Вайпер» передвигаю на спину. Наклоняюсь и стаскиваю жилет с ближайшего трупа. Торопливо обыскиваю старлея. Кроме запасных магазинов и пары гранат – ничего ценного. Хватаю тело за куртку.

– Ты чего, Таня? – удивляется Артём.

– Просто у меня паранойя.

Волоку мертвеца к двери. Физик сначала помогает, но вдруг его охватывают сомнения.

– Слушай, Таня, а может, не стоит? Когда дохлых полицаев выбрасывают из «вертушки», это выглядит слегка подозрительным…

Грэй оборачивается:

– Могу успокоить, Артёмчик. Они и так начали догадываться. Ещё когда мы сменили курс.

– Да уж, – кривится физик, – теперь я спокоен, как бревно, – и подхватывает покойника за ноги.

Ветер врывается в салон. Швыряем старлея. Артём смотрит вниз:

– Высоко.

– Высшая точка его карьеры, – сухо добавляет Грэй.

Через пару минут – в салоне стало значительно свободнее. Ромыч и Боксёр последовали за «кобрами». Никаких привилегий. Полная демократия.

Только тело Боксёра нашло покой в Москве-реке. Остальные – украсили городские крыши.

Последним было тело вертолётного стрелка. Его траектория удачно завершилась на огромной неоновой вывеске компании «PETROLEUM».

– Спасибо, – кивнул бледный Вовчик. – Теперь дышится легче…

Наверное, он прав. Лететь вообще приятнее, чем ползти подземными туннелями. Даже самое распоследнее вертолётное брюхо приятнее канализационного коллектора. Люди не созданы для подземелий. Они летают во сне. И любят солнечный свет.

Вопрос в том, долго ли нам придётся всем этим наслаждаться?

Пока мы с Артёмом освобождали салон от ненужного хлама, наш «борт» опять вызвали на связь. Разумеется, удивились, почему это мы изменили курс. «Шпионы» покинули нас ещё у границы оцепления. Но в каждую «вертушку», и в нашу тоже, встроен радиомаячок. Пакостная хреновинка, которую отключить можно, разве что взорвав вертолёт.

На базе СОКа в реальном времени следят за всеми перемещениями над Москвой. И у них куча средств, чтобы справиться с любыми проблемами. Дело нескольких минут. Ведь тихоходная «юта» – лёгкая мишень.

Грэй пытается морочить им голову. Дескать, мотор барахлит, и потому «борт» вынужден садиться рядом со зданием МВД. На два километра ближе. Конец связи.

– Поверили? – спросила я.

– Сделали вид. – Физиономия доктора полна скептицизма. – У нас осталось максимум пятнадцать минут.

Он откинул экранчик «пальма». Вывел на него знакомую карту подземной сети. И ткнул в зелёную точку:

– Это ближайший вход. А сесть можно прямо посреди улицы.

– Замечательное будет представление, – усмехнулся Артём. – Вся округа сбежится, чтобы поглазеть. Устроят нам торжественные проводы до самого туннеля…

Грэй нервно почесал молодую бороду и тоже улыбнулся. Правда, не очень весело. Слова физика были более чем резонны. Это ведь не Развалины, а вполне густонаселённый район.

Погоня быстро найдёт по радиомаячку брошенный вертолёт и без труда обнаружит вход в подземную сеть. Фора у нас окажется минимальная. И двигаться быстро не сможем…

Значит, надо как-то отвлечь внимание от наших знаменитых личностей. Только как? Времени для всех грандиозных комбинаций – меньше пятнадцати минут.

Прошлой ночью у меня неплохо вышло с трофейным танком…

В сознании проступает яркая картинка. Мы выпрыгиваем из брюха «юты» на крышу дома, а винтокрылая машина мчится дальше. И врезается прямиком в здание МВД. Грохот, паника, перепуганные полицаи…

Нет. Вертолёт – не танк. И прыгать из него на ходу – почти каскадёрский трюк. Даже если крыша совсем рядом под тобой. На всё про всё – считанные секунды. Мы не успеем десантировать раненого Вовчика и детей.

Придётся садиться вместе с «вертушкой».

И желательно, чтобы это совпало с каким-нибудь выдающимся событием, начисто приковавшим внимание публики. Цунами, землетрясение, летающая тарелка… В конце концов, почему бы иноплапетникам не приземлиться по соседству в ближайшие пять минут! Когда нужно – никогда их нет! И цунами! Чёрт, ну почему в Москве так редко бывают цунами!…

Я была на грани нервного срыва, когда новый взгляд на карту подсказал решение.

И почти одновременно та же мысль пришла в голову доктору.

Издали здание Международного Бизнес-центра казалось сверкающей, диковинной игрушкой. На самом деле «игрушка» была великовата. В тридцати зеркальных этажах сверкало солнце и плыли облака. И всё-таки башня совсем не казалась хрупкой. Скорее – сплошной монолит, прочерченный безупречными геометрически точными линиями. Здание нависало над окружающим городским ландшафтом – удивительное и одновременно чуждое, будто гигантский инопланетный артефакт.

Бизнес-центр переехал сюда меньше года назад.

Восемь кварталов снесли, чтобы построить этого монстра. Помню, какую шумиху тогда подняли в газетах и на телевидении. Как же, символ новой эпохи! Знак стабильности и будущего процветания под мудрой рукой президента Гусакова!