Московский характер

Кружкова — Вы преувеличиваете наши способности, Алексей Кирьяныч.

Потапов — Нам ничего нельзя преувеличивать, мы хозяйственники.

Кружкова — Мне тем более.

Потапов — Ну, ну. (Отошёл к Кружковой. Подошел, к Маше.) А Нина Ивановна у себя?

Маша (указывая на дверь) — У себя.

Потапов — Я пройду. Можно?

Маша — Конечно.

Потапов(Зайцеву) — Обожди здесь. (Уходит.)

Зайцев(подошёл к столу Полозовой) — Всюду цветы.

(Входит Кривошеин.)

Кривошеин — Сергей Сергеич!

Зайцев — Привет, Кривошеин!

Кривошеин(Кружковой) — Здравствуйте, Анна Сергеевна!

Кружкова — Добрый день, Игнат Степаныч!

Кривошеин (Зайцеву) — Алексей Кирьяныч приехал?

Зайцев — Мы вместе. Он у Полозовой. (Показывает на дверь.)

Кривошеин — Мне его немедленно нужно видеть.

Зайцев — Увидишь на заседании.

Кривошеин — До заседания. (Маше.) Нельзя вызвать товарища Потапова?

Маша — Попробую. (Уходит.)

Зайцев — Что ты горячку порешь? (Выглядывает Потапов.)

Потапов — Что тебе?

Кривошеин — Мне нужно с вами поговорить… Тут…

Потапов — На бюро и поговорим.

Кривошеин — Я вас с утра разыскиваю…

Потапов — Всё же ясно… Выскажешь своё мнение. Обожди. Вот тут мне нужно подготовить. (Скрылся за дверью.)

Зайцев(Кривошеину) — И знаешь, решительней. На все кнопки, как говорят.

Кривошеин — Придётся быть решительней.

Зайцев — Вот-вот… А то, по совести говоря, мне твои разговоры не очень понравились… «Изучить, вникнуть, вопрос серьёзный». Так большевики не говорят. Надо сразу принимать решение. Решил — делай, не решил — чорт с тобой.

Кривошеин — Чего ругаешься? Вопрос в самом деле серьёзный. Судьба нового советского станка.

Зайцев — Изобретут в районе сверхмощный блюминг. Тоже будешь делать? За всем не угонишься. Райком не любит, когда перед ним виляют. Не то учреждение. Ты это помни. Ты кандидат! Тебе проявлять себя надо.

Кривошеин — Постараюсь…

Зайцев — Вот, другой разговор!

(Кружкова, слышавшая весь разговор, взволнованно подымается и направляется к Кривошеину, но в это время входят Северова, Гринева и Дружинин.)

Кривошеин(оставив Зайцева, подходит к Дружинину) — Владимир Николаевич, я пытался с ним говорить, но он у Полозовой.

Дружинин — Да вы не волнуйтесь, бюро разберётся.

Кривошеин — Но ведь сейчас…

Дружинин — Ничего, ничего.

(Входит Потапов. Увидев Гриневу и Северову, направляется к ним.)

Потапов — Привет ситцевой республике!

Северова — Здравствуй, Алексей Кирьяныч!

Потапов(Гриневой) — Что мрачная, Ирина?

Гринева — Вся свита здесь?

Потапов — Ассистенты.

Гринева — Не обидел их словом?

Потапов — Они меня не обижают. Домой вместе? Я освободил вечер.

Гринева — Хорошо.

Дружинин(подходит к Потапову) — Можно тебя, Алексей Кирьяныч?

Потапов — Конечно. (Отходит к Кривошеину.) Что ты волнуешься?

Кривошеин — Я хотел сказать, Алексей Кирьяныч…

Потапов — Ну и скажешь. (Дружинину.) А ты всё сомневаешься?

Дружинин — Уже не сомневаюсь. Придётся кое-что пересмотреть.

Потапов — Что ж, разойдёмся с тобой… (Входят Полозова и члены бюро.)

Полозова(занимая вместе с членами бюро места) — Все собрались? Можно начинать? Слушаем вопрос «О новом гравировальном станке «Москвич», изобретённом товарищами Горбенко и Грине-вым, и о мерах, обеспечивающих его скорейший выпуск». Прошу, товарищ Северова.

Северова — Так вот, изобретён новый, давно ожидаемый текстильной промышленностью станок. Изобретён у нас в районе, на нашем комбинате, нашими работниками Горбенко и Гриневым. Пробный станок дал прекрасные результаты. Вот первые метры материи с рисунками, гравирован-ными на станке. (Расстилает на столе уже знакомый нам по первой картине кусок.) Мы патриоты Москвы, патриоты своего района и ставим вопрос перед бюро райкома.

Потапов(тихо Кривошеину) — Это они умеют.

Северова — Ставим вопрос о том, чтобы станок в массовое производство пошёл у нас в районе! Я прошу меня правильно понять, это желание скоординировать работу промышленности. С нашей точки зрения, у нас завод, который без ущерба для основного плана сумеет выпустить этот станок.

Потапов(оглядываясь) — Насколькоя понимаю по составу присутствующих, речь идёт о моём заводе?