Москит (том II)

Дверь караулки уже начала распахиваться, когда я сфокусировался на этом строении и усилием воли подкинул давление внутри. Энергии не пожалел — там будто килограмм тротила рванул. Плоскую кровлю подкинуло, разлетелись обломками и щепой дощатые стены, перекосилась, а потом и рухнула на землю караульная вышка. Уже выскочившего на порог нихонца ударная волна переломала и отшвырнула шагов на двадцать.

Больше никого в непосредственной близости заметить не удалось, и я сжёг остатки энергии, долбанув подстанцию самой обычной молнией. Сверкнуло, и разом отключились фонари на стене, погас свет в окнах соседних зданий.

Командовать не пришлось — дверь корпуса напротив с грохотом распахнулась и на улицу повалили сорвавшиеся в побег военнопленные. Кинулись мимо меня к развалинам караулки, и я выдал волну давления, повалив ещё и ворота.

Мог себе это позволить, поскольку скорость притока энергии проскочила отметку в три сотни килоджоулей в секунду и продолжила расти. Караульная вышка на ближнем от нас углу озарилась чередой дульных вспышек, трассеры принялись вслепую прочёсывать площадку перед воротами. Кто-то упал, кто-то заорал от боли, следом в небо взлетела осветительная ракета.

Не обращая внимания на заливавшее всё кругом сияние, я вытянул руку и сформировал меж растопыренных пальцев небольшую шаровую молнию, толкнул её усилием воли, при этом не отправил в свободный полёт, выпростал следом энергетическую пуповину.

Лети!

Сияющий сгусток энергии метнулся в сторону караульной вышки, не слишком-то быстро — меня даже успели засечь и обстрелять, — зато попал точно в цель. За миг до столкновения я перекинул по жгуту дополнительный заряд, и — рвануло, пулемёт моментально умолк.

Часть пленных не рискнула бежать к воротам под обстрелом и пряталась от него за углом корпуса, но тут уж рванули за ограду все до единого, потащили под руки пленных, находившихся в бессознательном состоянии, прихватили поймавшего случайную пулю раненого.

Я поспешил следом и хоть вертел головой по сторонам, к звону разбитого оконного стекла за спиной оказался не готов. С третьего этажа шибанула молния, но слабосильный разряд попросту растворился в клубившемся вокруг меня облаке сверхсилы и погас, не долетев пары шагов.

Ну а я в свою очередь развернулся и резким выдохом запулил в щерившееся осколками окно шаровую молнию. Энергии не пожалел, и в комнате басовито хлопнул взрыв, но полной уверенности в том, что удалось обезвредить караульного, не было, вот я и потрусил от греха подальше к поваленным воротам, на бегу пытаясь прикрыться заземлением.

Уже за территорией лагеря, где-то рядом с авиационным ангаром вдруг захлопали выстрелы и сразу грянуло:

— Ура-а-а!

Отыскавшие в развалинах караулки оружие военнопленные схлестнулись с дежурной сменой авиатехников, я рванул им на помощь, перескочил через раздавленного перепадом давления нихонца и выбежал за ворота. На дальней от нас вышке вспыхнул прожектор, принялся шарить за территорией лагеря, следом загрохотал пулемёт.

Ничего нового я выдумывать не стал, вновь задействовал управляемую шаровую молнию, и — рвануло, обстрел мигом стих. Да и скоротечная схватка у ангара закончилась нашей безоговорочной победой, Перовский проорал:

— Кто с оружием — занимайте оборону! Остальные ко мне! Открывайте ворота!

Оператор сам себе оружие, и я встал на углу ангара так, чтобы контролировать и выезд из лагеря и территорию подготовительного центра, откуда стоило ждать неприятностей в первую очередь. Караульные сейчас наверняка сбиты с толку и деморализованы, а вот несколько сотен идеологически заряженных соискателей легко задавят нас просто в силу численного превосходства.

И ещё я вдруг понял, что за время плена так и не познакомился толком со своими сокамерниками. Перовский, дядя Миша, остальные — что я о них знаю? Могу на них положиться? Дождутся они меня, если вдруг придётся прикрывать, или бросят и улетят? И ведь учили отношения с людьми завязывать, так нет же — в себя ушёл, ни на кого внимания не обращал! Как бы это теперь не аукнулось…

Меня затрясло. Но не от страха и неуверенности, просто на излёте резонанса ежесекундно вливалась такая прорва сверхсилы, что едва на ногах стоял, аж рвало всего изнутри и раскачивало, как пьяного. Захотелось от греха подальше слить часть потенциала, но в первую очередь дискомфорт вызывал колоссальный приток энергии, а не бешено вращавшийся внутри волчок, вот и усомнился в верности такого решения, промедлил, а дальше над тренировочным лагерем вспыхнуло сияние, и в небо двумя оранжевыми кометами взметнулись по пологой дуге шары призрачного сияния.

— Бомбы! — заорал кто-то от ангара.

— Драконы! — вторил ему другой голос. — Спасайся!

Кто-то упал на землю и зажал голову руками, кто-то бросился бежать по взлётной полосе, а кометы набрали высоту, на миг зависли в зените и пошли на снижение, понеслись прямиком к нам. И не кометы это были, операторы!