Mortal Kombat: Icedpath

Но троица оставшихся Избранных уже игнорировала его, да и слова уголовника рассыпались в грязные крысы-кляксы на подходе к Мосту. Не достигая уровня спасенных. Кэйно — там, до-Моста. Они — после. Они ступили и миновали…

— Если он и сунется, Пророчица не пропустит, — произнесла Китана. — Она пропускает только избранных…

Китана сбилась. Она подошла к краю, всматриваясь в чернеющую пустоту, словно борясь с желанием позвать того, кто уже никогда не откликнется.

— Лю, это несправедливо. Почему он погиб? Он ведь совсем не похож на его брата… и он был единственным достойным моим противником, он победил меня на Смертельной Битве. А тот робот убил его. Так глупо, Лю…

(так распорядились Боги, они милостливы и добры…)

Зубы Лю Кэнга слышимо скрипнули. Почему, демоны Не-Мира подери, ему задается сей вопрос? Опять неплохо бы позвать Рэйдена — того, кто втравил их всех в этот ужасный поход, и вот — их осталось только трое…

Пускай Рэйден толкает речи и объясняет Китане гениальность Древних Богов!.. А не двадцатичетырехлетний монах-недоучка…

И все-таки… все-таки Лю радовался, что в число троих входила Китана. Саб-Зиро нравился ему, но без угрюмого молчальника они обойдутся, верно? Путь просто прибирает наименее нужных…

(ты решаешь кто нужен? Судия, светлый герой?)

К черту. Не Лю решает. Путь.

Отлично.

— Китана, — он уткнулся носом и губами в ее волосы, сладко пахнущие чем-то неясным… темным, точно фиалки. — Китана, так случилось. А нам — нужно идти. Дальше.

— Да. Я понимаю, — она разогнулась.

— Лю, Китана! — вдруг сказал Джакс. — Вы это видели?!

— Видели — что? — меланхолию — поганой метлой. Они в Не-Мире, и он жаждет крови. Всегда.

— Троица… Кэйно с роботами куда-то слиняли! Желтый чего-то поколдовал с электроникой, а потом…

— Джакс. Он не мог… э… заминировать пещеру? — произнес Лю Кэнг, полуоборачиваясь к майору.

— Почем я…

— Ложись! — лопнувшей струной взвизгнула Китана, потому что рыжий, словно выбившийся из конфорки газ столкнувшийся с искрой, пламень полыхнул по обе стороны Моста. Она успела разглядеть, как сорвался с невидимой ниточки и футбольным мячиком поскакал в никуда красивый серебристый шар, как по-инвалидски скрючился сам священный Мост…

И еще — она слышала гнусный хохот.

Не Кэйно. Кого-то неидетифицируемого. Хохот не над жалкими бойцами Земли, но — над самой Пророчицей.

(она судила всех, и вот — ее гильотинировали саму… и она не простит!)

Защитники Земли припали лицами к камню, по-улиточьи зажимаясь между сталагмитами. Надеясь, что соляные выросты предохранят их от тротилового бешенства.

— Бежим, — отрывочно бросила Китана. Безумно — ведь мина Сайрэкса еще буйствовала… но это был единственный способ. Бежать. И надеяться, что Не-Миру еще не надоело играть с ними.

Она подтолкнула мужчин, ошарашенных, не врубающихся — что происходит. С потолка многотонными мечами сыпались сталактиты. Под ногами вскрывались вены трещин.

Дважды Лю и Джакс почти были придавлены здоровенными глыбами. Но запредельная скачка продолжалась немногим более минуты: из раззявившейся щели повеяло относительно свежим воздухом.

— Наверх! — скомандовала эденийская принцесса.

Лю подбросил ее, следом выбрались и они с Джаксом. Уже не видя, как Обитель-храм обращается в пепелище руин…

Бездна. Синоним. Вечности.

Три слова — красных, словно ленточки крови, вспыхивали с трансцендентной очередностью.

Он отстранился от них… потому, что существовало еще кое-что. Боль от инородного тела в груди — свидетельство, что он жив… пока. В его положении — непрерывном, бесконечном, точно блуждание кометы в космосе, падении, наверняка следовало смириться и покорно ждать конца.

Такого близкого. Такого трехмерного.

Внезапно боль разорвалась свежими гранатовыми каплями: Смоук рванул гарпун из раны. Наверное, диагностировал завершение задания. Сто процентов.

Саб-Зиро спазматически хватанул задернутый тьмой и гулом впитавшегося взрыва воздух. Полубессознательно, он искал Смоука… потому, что все еще надеялся пробудить его.

Смерть — это невысокая плата за душу.

Вместо живой руки — и вместо резинового железа, его ладоней коснулась пустота. И бездна.

— Смоук! — зов был сгустком крови.

(я — не докричался до тебя, Ледышка… поменяемся ролями?)

Друга или робота-убийцы, он желал задержать его падение… но Смоук уже исчез в тлеющей вечности. Он снова потерял его.

Навсегда, ибо секунды предсмертия Саб-Зиро истекали.

Вот и все. Это — правда.

(когда же дно? Или воистину пропасти Не-Мира бездонны и я умру от потери крови прежде, чем разобьюсь? И что тогда — Смоук обречен вечно скитаться в "Нигде"?)

Ответом на вопрос угасающего сознания был новый цепляющий удар, и Саб-Зиро померещилось, что они снова вернулись на позицию Моста… и теперь обречены повторять ритуал гарпун-взрыв-падение, запаянные

(пурпуром… и пружинами)

непрерывности. Но теперь врезавшееся в его плечо оружие — совсем небольно, что означало преагонию — было не из железа.

(дайте — мне — спокойно — умереть!)

Возможно, он прокричал это вслух. Возможно нет, ибо голосовые связки не слушались.