Читаем Морской скорпион полностью

Как все странно, подумал Сергей, чувствуя, что боль стихает. Казалось, в жестоком хаосе механических случайностей приоткрылся какой-то смысл. И хотя этот смысл ничего хорошего ему не сулил, он придавал надежду самим своим существованием. Он вспомнил, что и раньше ему становилось легче, когда то, что мучило и давило, объяснялось каким-то смыслом.

Почти с равными промежутками, словно подчиняясь биению подземного пульса, метро выбрасывало людей из своих недр.

Туго раскачивающиеся в обе стороны многочисленные створки дверей, казалось, с неутихающим бешенством сопротивлялись и тем, кто входил в метро, и тем, кто из него выходил. И, не в силах остановить толкающего, они с одушевленной злостью вымахивали на идущего следом, словно с терпеливой яростью ожидая, что среди тысяч идущих хоть один наконец зазевается и можно будет сбить его с ног и, обернувшись библейским деревянным чудом перед остальными, рявкнуть обалделой толпе:

— Да остановитесь же вы, оглашенные!

Но застать врасплох или тем более сбить с ног никого не удавалось, и поэтому условий для сотворения чуда никак не возникало.

Город уже зажигал огни. Направо от метро в стеклянных телефонных будках юноши и девушки звонили своим возлюбленным, другие юноши и девушки нетерпеливо ждали, когда освободятся телефоны. Вечернее токование, подумал Сергей и невольно залюбовался трепещущим выражением девичьих лиц, словно услышал струйки щебета, льющиеся в телефонные трубки.

Потом он перевел взгляд на будку чистильщицы обуви и увидел сквозь стекло протянутую ногу клиента и грузный профиль старой айсорки, склонившейся над протянутой ногой. Он вспомнил, что ему надо купить шнурки, и подошел к будке.

— Шнурки, — сказал он, заглядывая в нее. Клиент обиженно и недоуменно посмотрел на него, словно Сергей прервал тайный акт, круговорот чувственных токов, вызванных гальванизирующими ударами щеток по коже обуви.

— Какие? — спросила айсорка и положила щетку рядом с туфлей.

— Черные, — сказал Сергей и заметил обиженное лицо клиента.

«Неужели не мог подождать, пока я кончу», — сказал ему клиент своим взглядом и обратил внимание Сергея на свою остывающую, размагничивающуюся туфлю.

— Сколько? — спросила айсорка и выпрямилась, вздохнув мехами могучей груди.

— Три пары, — зачем-то сказал Сергей и протянул ей тридцать копеек. Его преувеличенный заказ был на самом деле неосознанной деликатностью по отношению к обиженному клиенту, он как бы намекал ему, что только очень острая нужда в шнурках заставила его вторгнуться в их уединенный уголок.

Айсорка взялась за щетки. И пока Сергей, путаясь в шнурках, совал их в карман, клиент откинулся с прислушивающимся выражением лица, словно стараясь уловить ритм, прерванный вторжением Сергея.

Сергей решил не торопиться в общежитие. Он решил пройти город в обратном направлении и снова сесть в метро на станции «Маяковская». Он знал, что вид вечерней праздничной толпы всегда на него действует ободряюще.

____________________

Сергей встал, вышел во двор и прошел на цементную площадку, устроенную над обрывистым спуском к пляжу и огражденную железными прутьями барьера. Отсюда открывался широкий кругозор на море и береговую полосу.

Компания уже разожгла костер, а Володя прямо у кромки воды чистил рыбу. Выпотрошив каждую рыбешку, он споласкивал ее в море и кидал в кастрюлю.

Могучий хозяйский волкодав, лежавший на площадке, неожиданно вскочил и, просунув голову между прутьями ограды, стал всматриваться в соседний двор, улавливая какие-то невидимые отсюда признаки жизни своего врага, немецкой овчарки.

Вдруг он, дернувшись просунутой головой, зарычал, почувствовав в этой невидимой жизни что-то раздражающее его. Дернувшись, он так шатнул ограду, что она еще несколько секунд после этого дрожала и звенела.

«Ну и силища», — подумал Сергей, глядя на неимоверно толстую шею и широкую грудь собаки.

— Ты что, Вулкан, — сказал он.

Собака оглянулась на Сергея и, помахав хвостом, дала знать, что ее агрессивность не распространяется на него. После этого она снова просунула голову между прутьями и, рыкнув, так дернулась, что ограда еще сильнее задрожала, чем раньше. Казалось, она давала знать своему врагу, что миролюбивая пауза, оглядка на Сергея, к ней, той собаке, никакого отношения не имеет.

Окликнув собаку, Сергей вдруг подумал, что его оклик связан с пошатнувшейся оградой, с тайным восхищением силой, преклонением перед ней, таящимися в глубинах нашего подсознания. Он подумал, что его оклик был выражением желания прижаться к этой силе, спрятаться за нее, в крайнем случае заручиться ее лояльностью по отношению к себе.

«Какая низость», — подумал он о себе и, разозлившись, властно позвал собаку:

— А ну, Вулкан, сюда!

Сергей сел на широкую низкую скамью, стоявшую на площадке. Собака вытащила свою толстую шею из-за ограды и подошла к Сергею с некоторой угрюмой озабоченностью.

Перейти на страницу:

Похожие книги