Морской орел

Стоун промолчал. Он снова отвязал грота-шкот и распустил парус по ветру.

— В какой стороне Литтос? — спросил Нис грека.

— У самого Кавро Мелисса.

Это был мыс милях в двадцати пяти от Сулии. Если держаться все время того берега, вдоль которого они сейчас шли, то рано или поздно они должны были попасть туда.

Нис больше ничего не сказал, но почувствовал облегчение.

— Все лодки увели? — спросил грек.

— Не знаю. Железноголовые выслали бензина в погоню за ними.

— Нам надо в Энтос, — сказал грек, вспомнив вдруг, что его спрашивали о Литтосе.

— В Литтос, — поправил его Нис.

— Литтос дальше Энтоса, — сказал сирносец.

— Свезешь нас туда, а потом можешь вернуться, — сказал Нис. Он сказал это, не повышая голоса.

— Моя жена и все мои ждут меня в Энтосе.

— Что ж, разве из Литтоса туда пути нет?

— Пока я буду ездить взад и вперед, бензина меня нагонит.

— Послушай, — сказал ему Нис, — нас двоих и еще одного австралос обещали доставить в Литтос к человеку по имени Хаджи Михали, который связан с англичанами. Мы пробираемся в Египет.

— А мне нужно отвезти своих подальше на восток, — сказал сирносец.

— Поедешь за ними из Литтоса, — сказал Нис.

— К тому времени подоспеет погоня. Мне надо поскорей выбираться отсюда вместе со своими.

— Это ты прав. — Нис был верен себе.

— Чтобы выбраться с острова, мне пришлось взять чужую лодку. Из-за этого железноголовые уничтожили целую деревню, а того, кто дал мне лодку, повесили вместе с женой. Теперь мне нужно попасть в Литтос. Куда-бы я ни двинулся, из-за меня страдают вот такие, как этот, который должен кочевать со своей семьей, потому что по нашей вине у него сожгли дом и отняли лодку.

— Придется нам идти в Литтос пешком по берегу, — сказал он Стоуну по-английски.

— А почему не на лодке?

— Ему надо за семьей в деревню, которая ближе Литтоса.

— Что ж, он не может сперва довезти нас?

Нис отрицательно покачал головой, но, впрочем, этого Стоун не мог видеть. Нис сидел, привалившись всем телом к румпелю. Усталость одолевала его так, что он с усилием размыкал слипавшиеся веки. Уже почти рассвело, и он даже рад был наступлению дня. Ему не хотелось сейчас думать о том, как они попадут в Литтос. Или о Берке. Или о том, удастся ли достать в Литтосе лодку, чтобы добраться до Египта, до англичан. Слишком дорого это должно было стоить. Он знал из собственного опыта, что лодка — это все. Никто так легко не расстанется с лодкой. Три года в каменном мешке в Лариссе, в безделье, полном, мучительном безделье, и не с кем даже перекинуться словом. Он успел позабыть, что значит лодка для человека. Но теперь он испытывал те же чувства, что и этот сирносец. Он помнил его слова: «Без лодки — значит с пустым желудком». Он понимал, отчего упрямый грек лежит на дне своей лодки и его не тянет взяться за руль или за конец грота-шкота, ему хочется только отдохнуть. А еще больше хочется стать снова хозяином своей лодки.

— Может быть, Берк уже там, — сказал Стоун.

— Как только мы попадем туда, опять начнутся трудности.

— Мне не очень нравится, что мы идем в большую деревню.

— Не в том дело, — сказал Нис. — Но ведь, чтоб ехать в Египет, нужна опять лодка.

— Кто этот грек, про которого они говорили?

— Хаджи Михали. Должно быть, энергичный человек, который продолжает борьбу.

— А лодка откуда возьмется?

— Может быть, он держит связь с англичанами. На это вся надежда.

— Никому не охота отправлять свою лодку в Египет.

— Вполне понятно.

— Остается, значит, одно — украсть лодку.

— Этого мы не сделаем, — сказал Нис.

— Пожалуй, что нет. Но тогда, рано или поздно, нас тут поймают.

— Посмотрим, что скажет этот Хаджи Михали.

— Посмотрим. Если у него действительно есть связь с англичанами. — По тону, которым были сказаны эти слова, ясно было, что Стоун не очень верит в это.

— Вы думаете, это невозможно?

— Сомнительно, — сказал Стоун.

— Неужели англичане совсем отказались от Крита?

— Очень похоже, — устало сказал Стоун.

— Это было бы глупо. На острове все против железноголовых. Как раньше были против Метаксаса.

— А что же, по-вашему, могут сделать англичане?

— Борьба все равно будет идти. Критяне ненавидят железноголовых.

— Допустим. Но что тут могут сделать англичане?

Нужно было менять галс и отойти от берега, который вдруг оказался рядом. Когда лодка выровнялась и пошла дальше, они продолжали разговор.

— Могут посылать на Крит оружие. Могут помочь населению организоваться, — сказал Нис.

Стоун демонстративно засмеялся.

— Не верите? — спросил Нис.

— Нет.

— Не понимаю, почему.

— Я сам иногда не понимаю, — сказал Стоун, чтоб кончить разговор.

— С такой политикой они проиграют войну, — внушительно сказал Нис Стоуну.

— Меня вы не уговаривайте, — сказал Стоун.

— Не думаю, чтобы англичане были так глупы. Чтобы они не понимали собственной выгоды.

— Поживем — увидим, — сказал Стоун и опять недоверчиво засмеялся.

Нис больше ничего не сказал. Лодка кренилась на правый борт. Ветер крепчал и хорошо надувал парус, похожий на крыло чайки, Стоун уже успел овладеть несложным искусством натягивания шкотов.

Этого было достаточно.