Морской орел

Энгесу Берку нравилась безмятежная рассудительность Стоуна и его юмор, но он понял, что его собственные решения будут иметь вес, только пока они не пойдут в разрез с решениями этого грека. Он сразу представил себе, как все сложится дальше. Выносить решения будет этот грек. Он, Энгес Берк, иногда будет не согласен. Может быть, даже часто. Но это ничего не изменит. Стоун всегда будет согласен, потому что Нис забрал над ним власть. Этот своевольный грек не будет тратить много слов, но они оба окажутся у него в подчинении. Потому что только он может достать им лодку и вытащить их отсюда. Этот Нис — человек, который научился внешнему спокойствию, но на сердце хранит большую злобу. Мы составляем триумвират с греком Нисом во главе.

— Хорошо. Когда мы выйдем?

— Сейчас. Как только Нис устроит этого раненого.

Стоун стал привязывать мешочек изюму и флягу с питьевой водой к поясу, на котором висел револьвер. Ему пришлось приподнять край своей широкой критской рубахи и придерживать ее подбородком. Покончив с этим, он опустил рубаху.

— Ты тоже возьми мешок и пристрой где-нибудь у себя, — сказал ему Стоун.

Еще было четыре белых — точнее, когда-то белых — мешка с провизией. Берк прикрепил к одному из них веревку и повесил через плечо. Потом Стоун набросил ему на плечи бурку, которая служила им подстилкою. Она была из серого войлока, жесткого и негнущегося. Она доходила Берку до лодыжек, а откинутый капюшон лежал у него на спине.

Нис показался в дверях.

— Сейчас перенесем его в дом, тут неподалеку, — сказал он им.

Он заговорил с раненым греком, и несколько минут они о чем-то спорили. У раненого совсем не гнулась поясница, и когда он попытался сесть, то свалился на бок. Втроем они подняли его за плечи, потом Стоун и Берк сцепили руки так, что получилось сиденье, и грек сел, обхватив их обоих за шею. Так они перенесли его в тот дом, где раньше Берк встретил девушку. Она и сейчас была там. Раненого внесли в комнату с каменным полом, где было темно и пахло чесноком. Потом Стоун и Берк вышли. Нис торопливо поговорил с ним еще о чем-то, потом сказал адио и тоже вышел. У дверей он заговорил с девушкой, указывая головой туда, где лежал раненый грек. Потом он и ей сказал адио, нагнал Стоуна и Берка, и они все трое вернулись в сарай.

— Как вы попали в Минойский колодец? — спросил Нис Берка дорогой.

— Я пробирался на юг и наскочил на немцев. А откуда вы знаете?

— Кто же не знает, — сказал грек. — Сюда приходил тот, который потом привел вас.

— А что с ним такое?

— Мул лягнул его в поясницу.

— Значит, доктор от него узнал про Стоуна?

— Не знаю, — сказал грек. — Но, вероятно, так.

— Доктор сказал, что они меняют место.

— Знаю.

Они подошли к сараю и подождали, пока Нис привязывал к поясу остальные два мешка, потом еще раз внимательно осмотрелись кругом.

И вышли в виноградник и, миновав козлы для просушки, стали спускаться по крутому склону, в сторону от скрытой в тумане Иды.

Уже стемнело, и дул резкий белесый ветер. Нис шел впереди. За ним Стоун. А последним — Берк, задевая полами длинной бурки за выступы известняковых скал Юктас.

Глава 5

Всю ночь они шли наугад, не зная точно, где находятся. Старались только не терять общего направления на восток. Но самым важным было спуститься к подножию Юктас. Они много раз начинали спускаться, но всегда доходили до такого места, где склон обрывался отвесной кручей и дальше идти нельзя было. Они подходили к самому краю обрыва, а потом опять должны были подниматься или же идти дальше поперек склона. Луна не взошла, и в темноте еще труднее было Находить путь. А этот склон Юктас был особенно крутым.

За ночь они не далеко успели уйти. А когда рассвело, внизу вдруг открылась перед ними дорога, к несказанному удивлению всех, кроме Ниса, который присел на камень, пожевал немного изюму и затем улегся спать. Дорога проходила много ниже, и потому Стоун и Энгес Берк тоже решили поспать. Они спали до пяти часов. Больше спать нельзя было.

Укрывшись в развалинах какого-то циклопического строения, они смотрели вниз, на дорогу. Берк видел, как по ней густым потоком шли грузовые машины.

С плоской скалы, на которой они находились, хорошо видна была длинная вереница машин на дороге. Это было шоссе, перерезавшее остров с юга на север. Больше всего шло американских шевроле, но попадались и форды. Все это были машины, оставленные новозеландцами. Теперь они находились в расположении частей немецкой 92-й дивизии и 11-го парашютно-егерского полка. Это были те части, которые осуществили первоначальный захват аэродрома Тимбаки и всей Мессарской равнины. Сейчас они направлялись через Кандию в Ретимо. А оттуда — под Смоленск.

Чутьем человека, побывавшего в кровавой схватке, Берк угадывал значительность происходившего передвижения, но не мог знать о нападении на Россию.

— Что-то там готовится, — сказал он остальным, которые все еще дремали.

Стоун, лежа за выступом скалы, мог только слышать вой и дребезжанье проезжающих машин и по звуку определить, когда они идут с перерывами и когда сплошным потоком.