Читаем Морской конек полностью

В том, что наш маленький городок был таким маленьким, в его мягкой фамильярности и тихой, пугающей скуке.

Но как мы можем полностью понять других? Как мы можем ориентироваться среди комнат, построенных в их сердцах? Среди шепота, слышного только им? Что для них любовь? У каждого свои вмещающие ее рамки. Мы – разные миры, освещенные странными солнцами, отбрасывающими неузнаваемые тени. В конце концов, мы следуем за призраками, видимыми только нашим глазам.

Мне надо выбираться отсюда, Нем.

Думаю, именно это Ленни и сделал. И у него не осталось надежды на возвращение.

Спустя несколько недель после того, как я узнал о Ленни, мы с Николасом пошли в бар в Модел-Тауне, районе неподалеку от университета, состоявшем из многоквартирных домов, выстроенных вокруг озера. Мы взяли авторикшу и добрались сюда сквозь поток машин, скользя между громоздкими автобусами, гудящими машинами и пешеходами, которые вываливались на дорогу с тротуаров, заваленных мусором и брошенными стройматериалами. Некоторые районы Дели жили в постоянном хаосе, и в тот вечер я был этому рад. Бар располагался в сомнительном квартале Модел-Тауна, возле дороги, носившей лишенное воображения название Вторая Главная. Люди сновали туда-сюда, замирали у киоска с пааном[4] и сигаретами. Как они смотрели на нас – странную пару, высокого белого иностранца и его низкорослого спутника, с виду такого же чужого!

В зале висело низкое облако дыма. Посетители, в основном средних лет и только мужского пола, сидели за столиками, занятые своими напитками и тарелками с блестящей курицей тикка масала[5] и кебабами. Не помню, что мы пили, но это отличалось от того, что пили в колледже, чтобы по-быстрому надраться – паршивое пиво «Хейвордс 1000» или убийственно кислый виски «Бинни Скотт». Вскоре я потерял счет стаканам. Бар стал теплым коконом. Маленькой планетой, стремительно летевшей в космосе навстречу свободному падению. Огни стали ярче и одновременно темнее, воздух пульсировал в ритме музыки, доносившейся со всех сторон.

Я знаю, кто убил Ленни.

Мне показалось, что я услышал, как я говорю эти слова, но я не был уверен. Николас накрыл мою ладонь своей. Его не убили, сказал он.

Его убили.

– Твоя сестра объяснила… были сложности…

Его убили.

Голос в моей голове был непреклонен.

– Почему ты так говоришь, Неемия?

Я молчал.

Он повторил вопрос.

Мне очень хотелось убедить его, но я не мог собраться с мыслями, чтобы объяснить.

Искусство – консервация, но в то же время оно – признание.

Несколько лекций моих студенческих времен навсегда останутся со мной – курс, посвященный языку синестезии Д. Г. Лоуренса, сложности наслоения времени Вульф, бурное осуждение мира Исмат Чугтай[6] – и, как правило, читал эти лекции профессор Махесар. Небольшого роста, полноватый профессор, отличавшийся острой, как бритва, артикуляцией. Его кабинет находился наверху здания колледжа, на открытой плоской крыше, и окна выходили на лужайки и деревья, где по вечерам звучали крики попугаев. Летом это было невыносимо, кабинет становился крошечной, беспощадной печью, и редкое дуновение ветерка было счастьем.

Однажды утром мы обсуждали «Любовную песнь Дж. Альфреда Пруфрока»[7]. Мы смотрели, как капли пота выступают на лбу профессора Махесара и тихо стекают по контурам его лица. Мы, склонившись рядом над аннотированным Т. С. Элиотом, тоже потели – запах наших тел витал в воздухе, едкий, как резаный лук. В прошлом году в таких же душных условиях профессор Махесар бросил книгу на стол и заявил – я сдаюсь. Он сказал, что не в силах читать «Сравню ли с летним днем твои черты»[8] и не рухнуть под тяжестью иронии.

Естественно, он был нашим самым любимым преподавателем.

В тот день мы тоже надеялись на подобный исход, потому что в стихотворении упоминался туман и холодные зимние вечера, но этого не случилось.

– Как начинается стихотворение? – спросил он, держа книгу перед нами, как зеркало.

Голоса забормотали: Ну что же, я пойду с тобой,

Когда под небом вечер стихнет, как больной…[9]

– Нет, неправильно.

Повисла сконфуженная тишина. Наконец девушка в первом ряду ответила:

– Оно начинается с эпиграфа.

– Спасибо, Амея. Да, оно начинается с эпиграфа.

– Вы имеете в виду ту часть, что мы не понимаем, – сказал кто-то с последнего ряда.

– Да, Ноэл. Часть, написанная на итальянском, который, если вы о нем слышали, является восходящим к народной латыни романским языком, широко распространенным в Европе.

Студенты захихикали.

– S’io credesse che mia risposta fosse, a persona che mai tornasse al mondo… Я уверен, среди нас найдется тот, кто сможет дословно перевести эти строки.

Воцарилось глубокое, решительное молчание. Профессор медленно перевел.

Перейти на страницу:

Все книги серии Novel. Серьезный роман

Без воды
Без воды

Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post. От автора международного бестселлера «Жена тигра». Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках. В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком. А он уверен, что по округе бродит загадочное чудовище с раздвоенными копытами. Тем временем Лури, бывший преступник, пускается в странную экспедицию по западным территориям. Он пришел сюда, шаг за шагом, подчиняясь воле призраков, которые изнуряют его своими прижизненными желаниями. Встреча Норы и Лури становится неожиданной кульминацией этой прожженной жестоким солнцем истории. «Как и должно быть, захватывающие дух пейзажи становятся в романе отдельным персонажем. Простая, но богатая смыслами проза Обрехт улавливает и передает и красоту Дикого Запада, и его зловещую угрозу». – The New York Times Book Review

Теа Обрехт

Современная русская и зарубежная проза
Боевые псы не пляшут
Боевые псы не пляшут

«Боевые псы не пляшут» – брутальная и местами очень веселая притча в лучших традициях фильмов Гая Ричи: о мире, где преданность – животный инстинкт.Бывший бойцовский пес Арап живет размеренной жизнью – охраняет хозяйский амбар и проводит свободные часы, попивая анисовые отходы местной винокурни. Однажды два приятеля Арапа – родезийский риджбек Тео и выставочный борзой аристократ Красавчик Борис – бесследно исчезают, и Арап, почуяв неладное, отправляется на их поиски. Он будет вынужден пробраться в то место, где когда-то снискал славу отменного убийцы и куда надеялся больше никогда не вернуться – в яму Живодерни. Однако попасть туда – это полдела, нужно суметь унести оттуда лапы.Добро пожаловать в мир, в котором нет политкорректности и социальной ответственности, а есть только преданность, смекалка и искренность. Мир, в котором невинных ждет милосердие, а виновных – возмездие. Добро пожаловать в мир собак.Артуро Перес-Реверте никогда не повторяется – каждая его книга не похожа на предыдущую. Но в данном случае он превзошел сам себя и оправдал лучшие надежды преданных читателей.Лауреат престижных премий в области литературы и журналистики, член Испанской королевской академии с 2003 года и автор мировых бестселлеров, Артуро Перес-Реверте обычно представляется своим читателям совсем иначе: «Я – читатель, пишущий книги, которые мне самому было бы интересно читать». О чем бы он ни вел рассказ – о поисках затерянных сокровищ, о танго длинной в две жизни или о странствиях благородного наемника, по страницам своих книг он путешествует вместе с их героями, одновременно с читателями разгадывая тайны и загадки их прошлого.

Артуро Перес-Реверте

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Хамнет
Хамнет

В 1580-х годах в Англии, во время эпидемии чумы, молодой учитель латыни влюбляется в необыкновенную эксцентричную девушку… Так начинается новый роман Мэгги О'Фаррелл, ставший одним из самых ожидаемых релизов года.Это свежий и необычный взгляд на жизнь Уильяма Шекспира. Существовал ли писатель? Что его вдохновляло?«Великолепно написанная книга. Она перенесет вас в прошлое, прямо на улицы, пораженные чумой… но вам определенно понравитсья побывать там». — The Boston Globe«К творчеству Мэгги О'Фаррелл хочется возвращаться вновь и вновь». — The Time«Восхитительно, настоящее чудо». — Дэвид Митчелл, автор романа «Облачный атлас»«Исключительный исторический роман». — The New Yorker«Наполненный любовью и страстью… Роман о преображении жизни в искусство». — The New York Times Book Review

Мэгги О'Фаррелл , Мэгги О`Фаррелл

Исторические любовные романы / Историческая литература / Документальное
Утерянная Книга В.
Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле.Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь.Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»?«Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению». – People Magazine«Неотразимый, сексуальный, умный… «Апокриф от В.» излучает энергию, что наверняка побудит вас не раз перечитать эту книгу». – Entertainment Weekly (10 лучших книг года)«Захватывающий, динамичный, мрачный, сексуальный роман. Размышление о женской силе и, напротив, бессилии». – The New York Times Book Review«Истории, связанные необычным образом, с увлекательными дискуссиями поколений о долге, семье и феминизме. Это дерзкая, ревизионистская книга, базирующаяся на ветхозаветных преданиях». – Publishers Weekly

Анна Соломон

Современная русская и зарубежная проза / Историческая литература / Документальное

Похожие книги