Морозов. Книга 3

— Ой, — вскрикнула Ксения и Денис тотчас оттеснил ее к стене прикрыв собой.

В его ладони вспыхнул огонь. И даже мне стало не по себе. Но никого постороннего в доме не оказалось.

— Я чем-то укололась, — жалобно простонала девушка, припадая на правую ногу.

— Где?

Журналистка оперлась о стену и неловко задрала штанину на лодыжке. Из-под ткани показалась кожа, испачканная красным.

— Чем это ты умудрилась пораниться? — я подтянул сломанное кресло и усадил Ксению на подлокотник.

— Спасибо, — она поморщилась. — Вы занимайтесь своими делами. А я справлюсь с этим.

Девушка принялась закатывать рукава.

— Уверена? — напряженно уточнил князь. — Не хватало нам потом тебя к врачу вести.

— Там сейчас Семеныч, — закатила глаза девушка. — Мне туда совсем не хочется. Это всего лишь царапина, с которой я справлюсь.

Мне так вовсе не казалось. Рана была внушительной.

— Не сморите, а то зайчиков в глаза поймаете, — пошутила она.

Затем встряхнула руками и провела ладонью над своей раной.

Пространство вокруг царапины замерцало, как будто перед нами работал сварочный аппарат. Свет был таким ярким, что пришлось и впрямь прищуриться.

Однако рана прямо на глазах принялась стягиваться. Пока не осталась лишь незначительный порез.

Девушка утерла лоб ладонью и пробормотала:

— Уже не так страшно.

— Так вы целительница, — протянул Денис.

— Лечение ран не самая моя сильная сторона, — как-то сразу напряглась Серова.

Затем вынула из рюкзака пластырь и налепила его поверх ранки.

— И чем ты умудрилась так порезаться? — уточнил брат, меняя тему разговора.

— Вон той штукой.

Мы повернулись и увидели, что на бельевом ящике лежала расколотая бутылка из зеленого стекла. А еще несколько чудом уцелевших стояло рядом у стены.

— А вот это интересно, — пробормотал я. Подошёл к ним и склонился.

Поднял одну и повертел в руке. Прочитал на этикетке:

— Водка "Особая". Меняет восприятие мира. Узнаешь?

Я показал ее Денису. Но тот посмотрел на меня с непониманием. А вот Ксения, которая уже встала на ноги, задумчиво наморщила лобик, словно бы что-то вспоминая:

— Где-то я ее уже видела, — пробормотала она и посветлела — А, да. Не ее ли рекламировали те анархисты из этого нового движения?

Я кивнул:

— Про "скинуть оковы офисного рабства и сломать систему". Вот Семёныч и сломал. А потом топором вооружился и другим ломать пошел. И сдается мне, водка играет в этой схеме ключевую роль.

"Да ты настоящий сыщик", — восхитился Александр. Хитрый старец понял, что на людях я ему отвечать не стану. И решил посоревноваться в сарказме и остроумии.

Денис и Ксения же молчали. Но судя по их лицам, мою мысль уловили.

— Считаешь, что водка притягивает злых духов? — после недолгого молчания уточнил Денис.

Я пожал плечами:

— Может быть дело и не в ней. Но там, где возникало безумие всегда оказывается эта "Особая". Помнишь битые бутылки с остатками зелёных этикеток в том церковном дворе в Салтыковке?

Денис кивнул:

— А ведь что-то такое там было. Только этикетки я не разобрал.

— Я тоже. Помню лишь, что они были зелёными. Ксения, у тебя же та самая камера?

Девушка кивнула. И мы подошли к ней:

— У тебя же осталась та запись, правда? — вкрадчиво уточнил я.

— В самой камере нет, — произнесла девушка, — но если тут есть интернет, то я найду исходники видео в хранилище.

Она принялась искать файл в своем телефоне и вскоре воскликнула:

— Ага, есть.

— Запускай.

Ксения включила запись. Прокрутила ее на нужный момент. И мы внимательно уставились на видео. На экране мелькнул монастырский двор, перевернутый стол, пятна красного… и битое стекло с зелёным крошевом.

— Ага, вот! — крикнул я. — Поставь на паузу.

Девушка послушно остановила запись на крупном плане, где была разбитая бутылка. И остатки зелёной этикетки с куском надписи "Осо…".

Денис задумчиво потер ладонью подбородок:

— Вроде она, — неуверенно произнес он.

— Да точно она, — ответил я. — И это уже не кажется мне совпадением.

Разговор прервал звук набата. Братец и Ксения вздрогнули:

— Поменяй звонок, — прошел Денис, зло глядя на меня. — Или клянусь всеми мучениками, я утоплю этот демонический аппарат в ближайшем водоеме.

— Это не мой телефон, — спокойно ответил я. — Кажется, в деревне бьют тревогу.

В этот момент колокол снова гулко ударил. И не сговариваясь, мы бросились к выходу.

Деревня словно ожила. Хлопали двери, скрипели ворота. На улицы с оружием в руках выбегали люди. И я отметил, что деревня была зажиточной. Почти у всех в руках были новенькие карабины. Паники не было. Видимо, местные уже к такому привыкли. Люди торопливо шли на площадь, словно колокол не бил тревогу, а сообщал о ярмарке. Видимо, для того, чтобы староста распределил их на посты.

— Вот это я понимаю ополчение, — восхищённо протянул Денис, глядя на поток народа.

— Да, кивнул я. — Звони старосте.

— Зачем? — не понял брат.

— Чтобы он это народное ополчение остановил, — пояснил я. — Неизвестно, сколько их там. И что они могут.

— А если их там орда? — уточнил брат, но аппарат из кармана все же вытащил.