Морозов. Книга 2

— Нужно кое-чему тебя научить, — произнес он. — Идем.

— Едем на дело? — уточнил я, когда брат привел меня в оружейную. Но Денис только покачал головой:

— Пришло время объяснить тебе про гравировку оружия. Можно было бы и раньше, но в последнее время у меня было особенно много дел. Да и ты не скучал

Я довольно улыбнулся. Мне давно хотелось узнать про руническое оружие. И теперь я наконец-то буду в курсе.

Денис прошел к стоявшему в углу комнаты столу, на который я раньше не обращал никакого внимания. Провел ладонью по столешнице и произнес:

— Итак, гравировка. Надеюсь, Александр уже объяснил тебе теорию нанесения рун и на металл?

Я кивнул:

— Буквально вчера.

— Хорошо. Вот штихель, — Морозов указал на небольшой, лежавший на столе резец. — А это горелка. Александр сказал, что нужно темным для чернения?

— Карбонат калия и сера, — ответил я и брат кивком указал на один из шкафчиков, закреплённых над столом:

— Тогда пробуй.

Я подошёл к горелке, коснулся ее, передавая предмету часть силы. И только затем залил специальный раствор. И над горелкой появилось темноте пламя. Денис одобрительно кивнул. Значит, делаю всё правильно.

Я вытащил из шкафчика чистую склянку и колбы с нужными метками. Поставил ее на стол и смешал состав, добавив на одну часть калия две части серы. И принялся помешивать смесь, подогревая ее на медленном огне.

Денис все это время молча наблюдал за мной, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.

— У нас ведь и правда не было выбора? — решил уточнить я.

Морозов удивлённо поднял бровь:

— Ты о чем?

— Про контракт с Синодом, — ответил я, помешивая смесь.

Морозов пожал плечами и спокойно ответил:

— Думаю, у каждого из нас были свои причины для этого, брат.

— И в чем твой интерес? — уточнил я.

— В деньгах, как и твой. Или у тебя другие причины?

Он с любопытством посмотрел на меня.

Я на секунду замялся. А затем ответил:

— Движет желание стать великим. Не хочу, чтобы семья Морозовых была на последних ролях. Чем мы хуже Воронцовых? Или Пожарских? Нам выпал шанс, не надо выпадать в осадок.

Денис как-то странно хмыкнул, но комментировать это заявление не стал.

— Да ты сам подумай, — воодушевившись продолжал я. — Мы можем подвинуть Воронцовых. И стать самыми знаменитыми людьми в Империи.

— У популярности есть множество минусов, — возразил братец.

— Например? — уточнил я. — Жизнь под прицелами телекамер?

Морозов покачал головой:

— Жизнь под прицелами других ведьмаков. За медийностью стоят большие деньги. А когда дело доходит до капиталов, которых может хватить на пять поколений, семьи ведьмаков перестают быть такими дружелюбными, как твоя новая подруга Шереметьева.

— Типа убить могут? — усмехнулся я.

— Типа подставят при первом удобном случае, — ответил брат, переходя на просторечный. — Чтобы скинуть тебя с пьедестала и залезть на вершину.

— Так Лилия же говорила, что Синод может прикрыть спину.

— Только в том случае, когда ты действительно важен для организации. Иначе проще будет слить тебя и найти новую звезду. Благо, недостатка в кандидатах нет.

Я замолчал, обдумывая слова Морозова. И тот вдруг добавил:

— Но в одном ты прав. Из любой ситуации, даже из нашей, можно попытаться извлечь выгоду. Состав, кстати, готов.

Он указал на смесь в колбе, которая и правда уже почернела.

Я снял склянку с огня, осторожно пересыпал смесь в ступку, которую подал мне братец, и принялся толочь ее пестиком, перемешивая ее и измельчая. И спустя пару минут неуверенно заключил:

— Вроде готово.

Коснулся ступки плетением, и над смесью взвился черный дымок. И я довольно улыбнулся: значит, все сделал правильно.

Пересыпал получившийся порошок в колбу и залил ее жидкостью, которую брат достал из шкафчика.

— Попробуй гравировку, пока раствор настоится, — посоветовал Морозов.

Он положил на стол несколько металлических болванок, и я взял в руки штихель. Начал перебирать в уме руну, которую хотел бы нанести на клинок. В конце концов, остановился на Великой силе крови, которая делала сильнее все плетения школы крови. И принялся тренироваться на заготовках, которые передал мне братец.

— В моем мире аристократия совсем другая, — сказал я, неспешно нанося руну на заготовку. — Они живут в праздности и не марают руки.

— Пожалуй, все дело в том, что у вас нет чудовищ, — предположил брат. — И необходимости с ними бороться. Представь, если бы ведьмаки в нашем мире решили, что не хотят сражаться?

На это я лишь кивнул.

— Или если бы Император решил, что не желает давать титул тем, от кого зависит порядок в его владениях.

— Он мог бы вас нанять, — предположил я. — Черт!

Рука дрогнула, и первая болванка оказалась безнадежно испорчена. И я выбросил ее в стоявший рядом со столом бак. Взял вторую.

— Денег бы не хватило, — отмахнулся Денис. — Ведьмаки были кастой воинов, которая долгие годы боролась с редкими чудищами. Те появлялись из болот и лесов и довольствовались пожиранием пары крестьян из крайних домишек. Нам платили звонкой монетой за каждого упыря или русалку. Мы не были крепостными, но и по-настоящему свободны не были. Синод контролировал ведьмаков и раздавал задания. А потом все изменилось.