Морозов. Книга 2

— Очень советую попробовать. Сбор с наших дальних островов. Он, конечно, не так вкусен, как сборы с плантаций семей Морозовых. Если честно, до сих пор не пойму, почему вы не открыли сеть чайных лавок под семейным брендом. К вам бы выстраивались огромные очереди.

— Отец говорил, что не все должно продаваться, — вырвалось у меня, но такой ответ пришелся князю по душе.

— И то верно.

Он пододвинул мне чашку. Я благодарно кивнул и сделал глоток. Тягучий аромат черного чая смешался с запахом лепестков васильков и ягод красной смородины.

— Очень хорош, — заметил я.

Шереметьев довольно улыбнулся:

— Рад, что напиток пришелся по вкусу истинному ценителю.

— Да ну бросьте, мастер, — отмахнулся я. — Какой из меня ценитель? Я родился и вырос в Муроме.

— Но я знаю, что отец признал вас законным сыном, — резонно возразил Шереметьев. — И я понимаю, почему старший Морозов так долго вас скрывал. Ваша сила уникальна. Особенно для нашей профессии. Ещё два десятка лет назад, Синод и люди косо смотрели на темных.

— И то верно Юрий Александрович, — согласился я. — Некоторые до сих пор недоброго на меня смотрят в ожидании подвоха.

— Ох уж эти предрассудки, — улыбнулся Шереметьев, явив ряд ровных зубов. — Но наша семья относится к темным лояльно. Главное, чтобы человек был хорошим. К слову, о семье. Вы читали сегодняшние новости?

Юрий Александрович внимательно посмотрел на меня, и я мысленно ему поаплодировал. Ловко он сменил тему. Кивнул, отвечая на вопрос:

— Читал. И могу заявить, что все это гнусные инсинуации, мастер Шереметьев. Между мной и Алиной Юрьевной приятельские отношения, не более.

— Надеюсь, вы ещё не сообщили об этом журналистам? — быстро уточнил князь.

— Пока не довелось, — ответил я.

— Ну, тогда к чему развеивать иллюзии? — хитро уточнил собеседник.

Я сделал очередной глоток отвара и вопросительно посмотрел на князя. Шереметьев немного помолчал, словно подбирая слова:

— Рекламный отдел нашей семьи считает эту новость и слухи вокруг вас с Алиной, хорошим способом для привлечения внимания подростковой аудитории.

— Да? — удивился я.

— И Синод с этим согласен. Количество запросов в поисковике на ваши с Алиной имена сильно выросло. Так что, если бы журналисты не нашли этот информационный повод — его следовало бы выдумать.

Князь развел руками. Я же потер ладонью подбородок. Усмехнулся: и правда. Новость здорово подогревала сообщество.

— Поэтому я предлагаю сохранить загадочное молчание, — продолжил Шереметьев. — Фанаты начнут спорить и ещё больше подогревать любопытство. А если вы и Алина ещё возьмёте интересное совместное дело…

— Хорошее предложение, — многозначительно протянул я. — Только у нашей семьи нет подходящей для такого случая работы.

— За этим дело не станет, — отмахнулся князь. — Как раз сегодня, Синод поручил нам расследовать пропажи людей в Мануфактурном районе. И если вы составите Алине компанию, то к презентации у нас будет дело, которое подогреет интерес аудитории.

Я развел руками:

— Только за. Полагаю, что это будет полезно для каждой из семей.

Шереметьев довольно улыбнулся:

— Не сомневался, что мы с вами сможем договориться, мастер Морозов. Все подробности по делу мой секретарь передаст Лилии Владимировне. С ней вашей семье невероятно повезло.

Он поднял чашку с отваром, и я последовал его примеру.

— Вы правы. Водянова ответственная и крайне продуктивная секретарша.

— Мне пришлось сменить несколько, пока не нашли подходящего, — вздохнул мужчина.

— В нашем доме немного слуг. Но они хорошо справляются с обязанностями.

— Это говорит лишь о том, что мы напрасно держим большой штат, — усмехнулся князь. — Но справедливости ради, у меня несколько детей и стариков на попечении. Они требуют особого внимания.

Я подумал, что Юрий Александрович вряд ли может похвастаться ожившим покойником в склепе. Но промолчал.

— Как вам новая должность? — поинтересовался Шереметьев, окончательно уводя беседу в плоскость светского трёпа обо всем и ни о чем.

Я пожал плечами:

— В целом хорошо. Правда, я недавно в столице. Так что посетить собрания ведьмаков ещё пока не довелось.

— Ну, ещё успеется, — ответил князь. — Хотя по правде, вы немногие потеряли.

Мы побеседовали ещё минут пять, пока у меня в кармане не зазвонил телефон.

— Прошу меня простить, князь.

Я вытащил аппарат, взглянул на экран. Недовольно поморщился:

— Дела семьи, которые, видимо, не требуют отлагательств.

Шереметьев улыбнулся:

— Все нормально. Такая уж у нас работа.

Я провел пальцем по экрану, принимая вызов:

— У аппарата.

— Доброго дня, мастер Михаил Владимирович, — послышался из динамика голос Никона. — Ваш секретарь сказал мне, что вы отбыли на деловую встречу. Вы ещё в городе?

— Да, — осторожно ответил я, мысленно жалея, что взял трубку. Ехать сегодня на какую-нибудь примеру костюма не хотелось.

— Отлично, — голос Никона мигом повеселел. — Тогда не могли бы вы приехать на киностудию "Спасибо ТВ"? Для участия в одном проекте.

Меня так и подмывало сказать "нет", но Лилия настоятельно просила меня не хамить Никону. Придется ехать.

— Могу. Во сколько?