Морион

Что ж, что сделано, то сделано. Хевига не вернуть, и Морион никогда не сможет забыть о случившемся. Однако со временем все образуется. Морион придет в норму. Пусть для этого ей понадобятся помощь и забота, Айла готов их ей предоставить. Однажды они проснутся и поймут, что все в общем-то в порядке. Тайны рассказаны. Боль улеглась. Навязчивые воспоминания уже менее навязчивые – вполне терпимы, можно сказать. Никто не будет отправлен в тюрьму. Ничья мама не придет с работы, вынуждая их отрываться друг от друга и расходиться в разные стороны.

Морион наконец затихла. Айла пригладил ее взъерошенные жесткие волосы и поцеловал в макушку.

– Мори, сегодня мне удалось кое-что узнать… Хевиг скрывал от тебя правду о состоянии его здоровья. Он был очень болен, у него была опухоль в мозге, что и стало причиной его вспышек и прочих странностей в поведении, о которых ты мне рассказала.

– Считаешь, мне станет легче оттого, что я застрелила больного человека?

– Тебе станет легче оттого, что не придется провести следующие десять с лишним лет в тюрьме, если факт необходимой самозащиты будет доказан.

Морион замерла, прислушиваясь. Айла продолжал говорить, объяснять, пересказывать ей слова врача, искажая их так, чтобы они звучали как подтверждение его версии событий. После стольких лет работы в СЛ ложь давалась ему легко. Это был один из пунктов в длинном перечне его обязанностей: минимизировать ущерб. Оказываясь вовлеченными в индуцированные спиритом события, люди нередко причиняли увечья и смерть порой самым близким людям – или же сами становились жертвами близких. Управомоченный имел право говорить все что угодно, если это могло создать достаточно убедительную, с минимальным количеством противоречий, успокаивающую пострадавшего картину. В сущности, Айла даже не считал это ложью. Минимизация ущерба – оно и есть.

– То есть ты хочешь сказать, что меня, вероятно, оправдают?

– Да.

Морион отстранилась, потрясенно всматриваясь в лицо Айлы. Видимо, она сама не рассматривала такую возможность всерьез.

– Насколько высоки мои шансы?

– Весьма высоки.

– Ты будешь со мной, пока это все не кончится?

– Буду.

– А потом?

– Что – потом?

– Дай мне четкий срок. Я не хочу питать иллюзий. Лучше уж я буду все время помнить, что это временно. Подготовлю себя.

– Мори, все временно. Наша жизнь временна. Мы умрем и нас съедят черви. Давай не будем добавлять самим себе и друг другу страданий на нашем и без того беспокойном пути к могиле.

– Ты предлагаешь нам расстаться прямо сейчас?

– Нет, я предлагаю тебе расслабиться. Перевезти сюда свои вещи, когда тебе дадут такое право. Не смотреть задумчиво на дверь. Ты можешь перестать прогнозировать наше будущее, особенно в негативном ключе? В прошлый раз это привело к непониманию ситуации и отчуждению. Нам понадобились девять лет и одно убийство, чтобы мы смогли обсудить это. Я не хочу, чтобы ты снова заперлась в себе, Морион. Если у тебя есть ко мне претензии, выскажи. Если тебя что-то беспокоит, расскажи. Если у тебя возникли вопросы, спроси. Нам обоим будет намного проще.

– Я буду стараться.

– Сними джинсы и свитер. А то мне все еще кажется, что, припомнив свои сегодняшние откровения, ты развернешься и сбежишь в ночь.

Айла помог Морион стянуть через голову свитер и затем расстегнул застежку лифчика, обнажая верхнюю половину ее тела. Он обхватил пальцами ее маленькие торчащие груди и обвел подушечками больших пальцев светло-коричневые соски. Морион тихо застонала и потянулась к его губам своими. Обхватив ее под ягодицы, Айла приподнялся вместе с ней и сел на край кровати.

– Там что-то жесткое под моим коленом. Диктофон… о-о-о, – в этот раз Морион застонала громче, но совсем не эротично. – Скажи мне, что ты его выключил.

– Нет. Я начисто забыл о нем.

– Кто это будет слушать?

– Илия, – вздохнул Айла. – Ну ладно. Он привык.

И, протянув руку, нажал на кнопку.

23.

Утро выдалось солнечным и морозным. Айла приехал на работу вовремя – только потому, что не ложился спать вовсе. Выбираясь из своей машины, он увидел паркующуюся машину Илии.

– Доброе утро, – сказал Айла.

– Доброе, – кивнул Илия.

Вместе они пошли к зданию – так медленно как возможно.

– Я встретился с вдовой старика, покончившего с собой в доме в заповеднике, и узнал от нее подробности инцидента. Говорит, что бросила его, вот он и полез в петлю – из обиды и желания отомстить. Он оставил ей записки, которые, к счастью, сохранились – в основном раздутые претензии и жалобы на жизнь. Старикашка был тот еще хрыч, и, действительно, Хевиг настолько не совпадал с ним по психологическому профилю, что не должен был подвергнуться воздействию. Но есть несколько дополнительных обстоятельств. В мозге у Хевига была аденома – опухоль, приведшая к дестабилизации его психического состояния. Плюс он проходил лечение с затрагивающими психику тяжелыми побочными эффектами.

– Я надеюсь, ты сможешь предоставить медицинские записи, подтверждающие этот диагноз.

– Да, смогу. Есть результаты МРТ. К тому же опухоль обнаружится при вскрытии.

– Морион была осведомлена об этом?

– Нет.