Моряк, которого разлюбило море

— Ах, бедняжка. Случись тогда что-нибудь ужасное, сколько народу рыдало бы по всей стране. Жаль такое красивое тело. Пообещайте, что больше никогда так не сделаете.

— Не сделаю. Даже если попросят, на такую глупость я больше не пойду. Сейчас я живу хотя бы ради зрителей, которые станут оплакивать меня по всей стране. А вы, мама-сан, будете плакать?

— Еще как буду. Но хватит об этом, — произнесла Фусако притворным голосом.

Даже если обращаться к гениальному детективу Ёрико — плохая примета, Фусако теперь просто обязана получить полный отчет о своем избраннике.

— А я завтра как раз еду в Токио по делам вместе с нашим управляющим. Вот закончим дела, ускользну от него и поеду в детективное агентство. Не напишете мне рекомендацию на своей визитной карточке?!

— Конечно.

Ёрико извлекла из кожаной крокодиловой сумочки только что купленную перьевую ручку и, покопавшись, достала маленькую визитку.

Через восемь дней в длинном телефонном разговоре с Ёрико Фусако с гордостью рассказывала:

— Звоню поблагодарить. Очень, очень вам признательна. Все было в точности как вы сказали… Да, очень успешно… Весьма интересный отчет. Тридцать тысяч просто копейки. Зачитать вам? Вы не заняты? Ну что ж, слушайте: «Отчет о специальном расследовании. В ответ на поступивший запрос сообщаем нижеследующее. Сведения касательно Рюдзи Цукадзаки. Запрос — выявить подлинность или фальсификацию биографии указанного лица, связи с женщинами, наличие сожительниц и пр. Биография указанного лица находится в полном соответствии с изложенными заказчиком сведениями: мать, Масако, умерла, когда ему исполнилось десять лет; отец, Хадзимэ, служил в районной администрации Кацусика, Токио, повторно в брак не вступал, посвятив себя воспитанию детей; дом сгорел при воздушном налете в марте 1945 года; младшая сестра, Ёсико, умерла в мае того же года от сыпного тифа; после окончания мореходной школы...» — ну и так далее. Боже, какой ужасный текст. Так, это мы пропускаем… «Связей с женщинами, во всяком случае продолжительных или длящихся до настоящего времени, не выявлено, сожительниц, а также лиц в прошлом, с которыми возможно связать продолжительные любовные отношения, не выявлено…» А, вот! Как вам такая фраза? «Указанное лицо имеет склонность к определенной замкнутости, на службе предельно усерден, исполнен чувства ответственности, обладает крепким физическим здоровьем, сведений о болезнях не выявлено. Среди близких родственников указанного лица признаков психических заболеваний и прочих наследственных болезней не выявлено…» Так, так, ага: «Денежные ссуды и задолженности отсутствуют, займы отсутствуют, гарантийные авансовые платежи отсутствуют, в финансовых вопросах чистоплотен. По характеру — необщителен, не находил общего языка с соседями по общежитию…» Главное, чтобы со мной общий язык находил… Что? Говорите, у вас гости? Тогда я прощаюсь. Огромное, огромное спасибо. Вы такая внимательная. Очень хотелось вас поблагодарить. Ну что ж, буду ждать… Как он? Тут вы тоже оказались правы — уже несколько дней ходит со мной в магазин, учится. Вот придете в следующий раз, я вас познакомлю. Да… да. Огромное спасибо. До свидания.

Глава 4

Учеба у Нобору началась одиннадцатого числа. В этот день уроки закончились до обеда. Они с ребятами не виделись все новогодние праздники. Главаря родители увезли в путешествие по Кансаю [34]. Вся компания съела в школе принесенные из дому обеды и в поисках безлюдного места отправилась в конец причала Ямасита.

— Вы наверняка думаете, что там жуткий холод. Все так думают. Но это заблуждение. Там есть отличное убежище от ветра… В общем, идемте — сами увидите, — сказал Главарь.

После обеда стало облачно, мороз крепчал. Всю дорогу до края причала Ямасита мальчишки отворачивались от дувшего с моря порывистого северного ветра.

Насыпные работы здесь почти закончились, одна из пристаней была готова наполовину. Серое море волновалось, буи качались, непрестанно захлестываемые волной. В заводском районе на мрачном противоположном берегу торчали пять труб электроэнергетической компании, желтый дым укрывал неясную линию крыш. Слева, со стороны пристани, где шли работы, с землечерпального судна раскатисто доносились по воде возгласы рабочих. Низкие красно-белые маяки, служащие ориентирами входа в порт, зрительно наложились друг на друга.

На причале перед Городским складом временного хранения № 5, тем, что справа, стоял старинный пяти- или шеститысячетонный сухогруз, флаг на его корме обвис, а вдали за его надстройкой высилось другое судно, похоже иностранное, с лесом красивых белых грузовых стрел, словно белая птица, взмахнувшая крыльями посреди мрачного пейзажа.

Они сразу поняли, что имел в виду Главарь, говоря об убежище. В пространстве между причалом и складом в беспорядке сгрудились пустые контейнеры, куда с легкостью вместился бы теленок. Фанерные части выставленных на улице и опоясанных массивными железными лентами деревянных ящиков были выкрашены под металл в одинаковый серебристый цвет, на каждом значилось название импортера.