Морально нечестивый by Верóника Ланцет

Девочке, вероятно, около восьми или девяти лет, совсем ребенок. Она одета в темно-синюю форму, как и другие девочки ее возраста. Ее волосы такие светлые, что кажутся почти белыми, что контрастирует с оливковым оттенком кожи. Весьма необычное сочетание. Однако глаза девочки самого светлого оттенка карего, который я когда-либо видела в своей жизни. У нее потрясающие черты лица, и она, несомненно, вырастет в красивую девушку. Но есть кое-что еще. Красное пятно покрывает ее кожу с правой стороны, распространяясь от верхней части брови и переходя в линию роста волос.

Я замечаю, что ее натянутая улыбка немного дрожит от моего внимания, и понимаю, что пялюсь на нее. Мягко кивнув ей, надеюсь развеять ее опасения, что я не буду судить ее за внешность.

Мы едим в тишине, но до меня доносятся приглушенные голоса вокруг нас, шепчущие слова «шлюха сатаны» и «дитя дьявола». Конечно, я знаю, о ком они говорят. Девочка передо мной, вероятно, в той же социальной группе, что и я.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Ассизи.

— А меня Каталина.

Она не отвечает, но черты ее лица кажутся более расслабленными.

Покончив с завтраком, я встаю, чтобы убрать поднос. Ассизи тоже быстро встает со своего места и следует за мной.

— Можно мне пойти с тобой? — спрашивает она тем же тихим голосом. Я хмурюсь.

— Куда?

— Туда, куда и ты. — Она слегка пожимает плечами. Осмотревшись по сторонам, я вижу, как другие женщины пялятся на нее. Бедное дитя...

— Хорошо, — говорю я и, чтобы показать ей, что со мной она в безопасности, беру ее за руку. Ассизи, кажется, немного удивлена такому контакту, но вместо того, чтобы уклониться, она прижимается ближе ко мне.

Я показываю ей свою комнату, и девочка удивляется тому факту, что мне приходиться жить здесь одной. Она говорит мне, что в ее спальне стоят десять кроватей, которые всегда заняты. Я ошеломлена этим. Разумеется, это не может быть законным. Однако я не комментирую это, поскольку ясно, что это все, что когда-либо знала Ассизи.

Чувствуя некоторую боль в пояснице, я направляюсь к кровати, чтобы немного отдохнуть. Взгляд Ассизи сосредоточен на моем животе, и она хмурится.

— Почему у тебя такой большой живот? — наконец спрашивает она.

— Я жду ребенка. — Ее глаза расширяются.

— Ребенок? — Поспешив ко мне, она с удивлением смотрит на мой живот: — Там?

Я киваю, беру ее руку и кладу себе на живот. Именно в этот момент моя малышка решает взбрыкнуть. Ассизи убирает руку с потрясенным выражением на лице.

До того, как я переехала в Сакре-Кер. Я узнала, что ношу здоровую девочку, и могла слышать ее сердцебиение.

— Так ты станешь матерью? — спрашивает она, прикладывая ухо к моему животу и пытаясь услышать звуки ребенка.

— Да, — отвечаю я, не придавая особого значения ее вопросу. Она медленно поднимает голову, ее глаза опущены.

— У меня никогда не было матери, — шепчет Ассизи. — Она не хотела меня.

— Милая. — Я беру ее за руку и сжимаю, пытаясь утешить маленькую девочку.

— Ты можешь быть и моей мамой тоже? — Ее прекрасные глаза полны надежды, когда она смотрит на меня.

— Милая, я не могу быть твоей мамой, — говорю я, и ее лицо тут же вытягивается. — Но думаю, что могу быть твоей сестрой. —быстро добавляю я.

— Правда?

— Правда.

— Спасибо. — Мои руки обнимают ее маленькое тело, и я крепко прижимаю ее к себе.

Теперь мы обе против всего мира.

Нежелательные.

Ненавистные.

Но, по крайней мере, мы больше не одиноки.

 

 

Часть I 

 

— Оставь надежду, всяк сюда входящий

— Данте Алигьери, Ад, песньIII

 

Глава 1 

Марчелло

 

Сегодня я сижу на могиле Тино, кажется, целую вечность. Десять лет... Я не видел своего брата десять лет. А теперь он мертв. В этой жизни у меня было много сожалений. Что еще можно добавить? Бросив последний взгляд, я встаю, чтобы уйти. 

Не слишком далеко я вижу Влада, который ждет меня, засунув руки в карманы. 

— Влад. — Я склоняю голову, зная, что его присутствие здесь не принесет мне никаких хороших новостей. 

Я думал, что со смертью Хименеса все закончится. Но был неправ. Все только начинается. 

— Дон Ластра. — Он ухмыляется мне, и моя губа раздраженно дергается. 

— Что тебе нужно? — спрашиваю я. 

— Тебе необходимо вернуть свою власть, мой друг. Грядет война. — Я смеюсь над его выбором слов.

— Не интересовался десять лет назад, не интересуюсь сейчас, — отвечаю я и прохожу мимо него.

— А как насчет твоих сестер? — спрашивает он, и я останавливаюсь как вкопанный, слегка поворачиваясь. 

— Что насчет них?

— У меня есть две сестры, Ассизи и Венеция. Обе молоды... слишком молоды, чтобы знать о жестокости мира.

— Они будут легкой добычей для всех, для кого важна закономерность. Все еще не твое дело?

— Они справятся, — лгу я, зная, что у них никогда ничего не получится. 

Была причина, по которой мне пришлось оставить эту жизнь позади десять лет назад. Я совершал некоторые поступки, которые даже сейчас не давали мне спать по ночам. 

— Ты знаешь, что это не так. Венеции сколько... пятнадцать? — небрежно спрашивает Влад, и мне приходится стиснуть зубы.