Мор

Мор глазеет на все это великолепие с любопытством и брезгливостью.

Я рада тому, что хозяин дома исчез. Может, ему и нравились сиськи величиной с небольшие арбузы, но главное, чуваку хватило здравого смысла унести ноги до того, как в дверь постучит смерть. В буквальном смысле.

Зажигаю все свечи и масляные лампы, какие удалось найти, и захожу в кухню. К сожалению, из еды наш друг холостяк оставил нам только баночку маринованной свеклы (Серьезно? Свекла?). Еще в холодильнике обнаруживаются какие-то протухшие объедки (скорее выбросить, пока не отравилась), соус Табаско и пиво. Много, много пива. Тут и дешевая бурда, и дорогие эли, светлый и темный лагер в бутылках и даже алюминиевые банки из прежних, до Появления Всадников, времен.

Ну что ж, кажется, я знаю, что у меня сегодня на ужин.

Пока я роюсь в припасах, Мор, вместо того чтобы развести огонь, выходит через заднюю дверь на довольно большую веранду, с которой открывается вид на окружающие участок хвойные заросли.

Забирая с кухни все, что нашла, я слежу за всадником. За весь сегодняшний день он не сказал ни слова. Вообще, если бы я не знала его, то сказала бы, что Мор немного… затосковал.

Казалось бы, невозможно испытывать жалость и сочувствие к той самой силе, которая разрушает ваш мир, однако сейчас я испытываю именно это. Он садится на перила, свесив длинные ноги вниз. Трудно понять по его широкой спине, о чем думает Мор, сидя вот так. Но что-то мне подсказывает, что он чем-то не на шутку встревожен.

Взяв все, что отобрала, я выхожу на террасу. Холодный ветер, подхвативший мои волосы, пахнет сосновыми иголками и смолой. Я сажусь рядом с Мором и протягиваю ему открытую бутылку пива. Долгий был день. В таких ситуациях пиво – то, что нужно.

– Тебе неприятно убивать людей, да? – спрашиваю я.

Странная мысль, почти недоступная пониманию, но что делать, если Мор кажется мне, даже не знаю, немного… расстроенным.

Он хмуро рассматривает верхушки деревьев.

– Дело не в том, что мне приятно или неприятно.

Это он о долге, который призван исполнить.

– Ты не обязан это делать, – говорю я, очень, очень тихо.

– Что ты знаешь о моем выборе? – он оборачивается ко мне, взбудораженный.

– Я знаю только, что он у тебя есть, – отвечаю я.

У всех есть выбор. Даже у меня. Именно поэтому я чувствую вину и несу ее, несмотря на то, что вся эта ситуация мне навязана против воли. Потому что я расслабилась и проявила беспечность, когда не нужно.

– У меня? – с вызовом переспрашивает Мор, как бы давая понять, что я ни черта не смыслю в том, есть ли у него действительно выбор. Он вертит в руках бутылку, смотрит на нее так, будто только сейчас ее заметил. – И что я должен с этим делать?

Я пожимаю плечами.

– Выпей, вылей, играй, как на гребаной дудке. Делай, что хочешь, мне, вообще-то, без разницы, – и я подношу свою бутылку к губам.

Мне надо завязывать с советами Мору, все равно от этого одни неприятности.

С его лица исчезает гнев, сейчас всадник кажется просто уставшим. Он долго смотрит на меня печальными синими глазищами, и опять отворачивается к лесу. Потом подносит ко рту бутылку и делает большой глоток. Вкус пива заставляет его поморщиться, но за этим следует новый глоток, даже более долгий.

Он опускает бутылку.

– Я не могу допустить, чтобы мои чувства помешали выполнению долга.

Еще бы, конечно, не можешь.

– Но с твоей стороны очень любезно проявить заботу о моих чувствах, чем бы она ни была продиктована.

За этим следует молчание, слышно только, как в кронах деревьев гудит ветер.

Я вожу пальцем по бутылке.

– Кто же ты такой, на самом деле? – поднимаю я глаза на Мора.

Всадник прав, мне не наплевать на его чувства. Мне не наплевать на него самого, и я хочу узнать его и понять, почему он не может отказаться от своего задания. Возможно, если пойму, все это перестанет казаться мне такой бессмыслицей. Может, тогда я перестану его донимать.

Мор мрачнеет.

– Странный вопрос, Сара.

Мое имя он всегда произносит с такой странной интонацией, что от этого у меня по спине бежит холодок.

– Я – Мор, – отвечает он, подумав.

– Нет, это же не о том, кто ты, это только… – я пытаюсь подобрать нужное слово, – твоя функция.

Уголки его красивых губ ползут вниз.

– Все не так, как ты думаешь, это не просто моя работа, – явно волнуясь, возражает он. – Мое прошлое – это лишь серия ощущений, воспоминаний, никак не связанных ни с этим телом, ни с этим опытом. И, раз я явился на Землю в этом виде, что ж, я и есть мое дело, это и есть я – сумма, итог всего моего существования.

Но нет, это не так, и раньше, во все долгие века, так не было. Возможно, никогда не было, до тех самых пор, пока всадник не посадил меня рядом с собой на коня и не начал узнавать вкус тех самых вещей, которые он разрушает.

И это заставляет меня ломать голову вот над чем: может ли обратиться Божий гнев на самого Мора?