Монстры из хорошей семьи

– Можешь считать меня плохой матерью, но нет! Я испробовала все, что можно, в России. У нас такими больными занимаются считаные специалисты, а там научные центры. Миша передал в клинику все документы Светы и получил ответ: возможность исправить ситуацию есть, стволовые клетки открыли новое направление в медицине. Я должна бороться за дочь. Слава богу, теперь есть деньги, со Светочкой отправятся картины. Знаешь, сколько за них можно выручить?

– Нет, – ошарашенно ответила Анна.

– Я и сама пока не в курсе, – быстро сказала Лена и отвела глаза.

И тут Кошкина сообразила: мазня, развешанная по стенам квартиры, бесценна. Уж, наверное, Попов не дурак, если зазывает к себе Свету и даже берется устроить лечение девушки. Майкл давно стал американцем, он умеет просчитывать успех.

– Ты лучше никому об истинной стоимости наследия Жени не рассказывай, – предостерегла Анна.

– А мне не с кем откровенничать, – спокойно парировала Лена, – тебе рассказала лишь по одной причине: считаю близкой подругой, волнующейся о Свете. Кстати, ни разу не сказала тебе спасибо за все сделанное для моей дочери.

– Ой, да ладно… – зарделась Кошкина. – Хотя правильно, я очень люблю Свету.

– Она поправится! – с безумной надеждой воскликнула Лена. – Вернется через некоторое время совсем нормальной!

– Хорошо бы так, – протянула Анна.

– Ты не веришь в успех?

– Верю. Вот только…

– Ну что еще? – быстро перейдя почти к отчаянию, спросила Лена.

– Просто удивляюсь, – вздохнула Кошкина.

– Чему?

– Американцы обязательно устраивают всем желающим получить визу собеседование, – пояснила Анна. – Конечно, Света вполне адаптирована, мы к ней привыкли и считаем вполне нормальной. Но, извини, Лена, не хочу обижать, пойми правильно, только… Одним словом, очень странно, что консульские работники не заметили некоторых особенностей Светы. Она ведь по виду взрослая девушка, а по поведению и реакциям ребенок. Милый, солнечный, радостный, но… десятилетка. Каким же образом Света ухитрилась пройти собеседование?

Лена взмахнула руками:

– Ах, ты про это… Понимаешь, получилось все, как в кино. Просто фильм про Джеймса Бонда. Один родственник помог. Настоящий лицедей! Хоть и не заканчивал театральный вуз, а сто очков вперед любому дипломированному актеру даст. Не буду загружать тебя подробностями, скажу только одно: вместо Светы ходил в консульство он.

– И никто не заподозрил подмены?

– Нет.

– Почему?

Лена улыбнулась:

– Американцы, несмотря на все свои меры безопасности, наивны, словно дети. Света сначала прошла некий обязательный для посетителей контроль, мы ей велели молчать, она и не раскрывала рта. Потом технический работник усадил ее в приемной. И тут я звякнула ей на мобильный, и Света воскликнула, как я ее научила: «Ой, я унесла с собой документы на машину, мама беспокоится, к ней ГАИ подъехало, мне нужно выйти на минуту!» Ее выпустили. Она на глазах у служащего, которому было велено ждать посетительницу, села в автомобиль с тонированными стеклами, а через минуту вернулась в консульство. Только это была уже не Света – из машины вышел наш добрый помощник, загримированный под мою дочь.

– Я и предположить не могла, что ты способна на подобное, – потрясенно воскликнула Анна. – Как не побоялась? Вдруг бы вас разоблачили?

– Но ведь этого не случилось, – прошептала Лена. – У тебя, Анечка, нет детей, поэтому ты не сможешь понять женщину, которая хочет спасти своего ребенка. А я на все пойду ради достижения цели!

– И что же было дальше? – поторопила я внезапно замолчавшую Анну.

Кошкина пожала плечами:

– Больше мы не виделись. И вот мне вдруг позвонили из больницы, спросили: «Кем вам приходится Елена Опушкова? Она скончалась». Конечно, я помчалась в клинику и там узнала некоторые подробности. Лену туда доставила «Скорая помощь» – она попала под машину. Тот, кто сбил ее, уехал прочь с места происшествия. Дорога, где случилось несчастье, малолюдная, жертву наезда нашли не сразу. Лена умерла во время транспортировки в больницу. В ее сумочке обнаружили паспорт, кошелек с небольшой суммой денег и записную книжку, абсолютно чистую, новую. В ней имелась лишь одна запись: Анна Кошкина. Я оказалась в тяжелой ситуации: подруг Лены не знаю, а ведь предстоят скорбные процедуры – похороны, поминки…

– Значит, Света улетела в США дня два-три назад? – уточнила я.

– Думаю, да, – кивнула Кошкина.

– Лена не позвала вас проводить Свету? – удивилась я.

Анна развела руками:

– Очень характерный для нее поступок. Лена старательно обходила в разговоре то, что касалось американской поездки. Мне правду рассказала лишь потому, что Света проболталась. Или, может, слабину дала, устала все в себе держать, вот хоть со мной поделилась. Она же понимала, что я ей друг, причем верный. А потом, наверное, испугалась своей откровенности и снова меня из своей жизни отодвинула.

– Давайте восстановим события, – тихо попросила я. – Вы не видели Свету три дня?

– Верно.

– Не забеспокоились?

– Да нет, такое ведь уже случалось, – пояснила председательница клуба. – Вот если бы Светочки дольше не было, я бы встревожилась.

– А потом позвонили из больницы?

– Да.