Монстры. Битва кланов

Урод был так взволнован, что даже не обиделся на эти, в общем-то, довольно неприятные слова. Нельзя было не признать, что Обсидиан полностью прав. По законам их семьи, летающий остров должен был бы стать общей собственностью, и то, что Урод присвоил его себе, могли счесть предательством. И уж тем более то, что он решил их покинуть. Вряд ли он сумел бы объяснить семье свои намерения. Особенно Тейе. Или Догуру и Хисе. Или Ному. Не говоря уже о Маару… Да, Обсидиан совершенно прав. Исчезнуть нужно тихо и тайно. И он, Урод, тут никому ничего не должен. Семье, конечно, будет трудно без еще одного молодого и сильного охотника, но они справятся, как справлялись до его появления здесь. А он пусть и прожил на Острове изгоев долгих пять лет, но никогда не собирался задерживаться здесь на всю жизнь. У него совсем другие и далекоидущие планы.

– Ты прав, – повторил уже вслух юноша. Машинально, привычным движением, проверил, на месте ли верный нож с узорчатым лезвием и бесценный трофей – шкура живоеда, и одним прыжком вскочил на островок, который тут же взмыл вверх.

– Ты принял верное решение, Прай, – похвалил Обсидиан. – С этого мгновения начинается новая страница твоей жизни. Та, в которой ты станешь вождем. Великим вождем, о котором узнают все не только на Боудике, но и далеко за ее пределами.

Что такое «страница», Урод не знал, но слова духа камня прекрасно понял. Выпрямившись во весь рост на быстро набирающем высоту кусочке летающей земли, он смотрел вниз, наблюдая, как уменьшается в размерах Остров изгоев.

Обсидиан был прав: он, Урод, действительно станет именно таким вождем – самым богатым, самым удачливым, самым влиятельным на своей планете, которого все будут уважать, бояться и преклоняться перед ним.

Теперь он нисколько в этом не сомневался, а чувствовал и был уверен: он готов к этому.

Часть 2. Прай

Возвращение на Геару получилось очень эффектным.

Он прибыл на летающем островке Обсидиана и, медленно приближаясь со стороны моря, специально сделал вираж над побережьем.

Это привлекло всеобщее внимание, хотя и не являлось целью – юноше всего лишь хотелось посмотреть на те места, где он так давно не был, а сделать это с высоты было очень удобно.

Стоял теплый сезон, и клан Львов жил во временных жилищах на берегу. Крытые ветками хижины, шатры и навесы из шкур не выглядели ни надежно, ни мало-мальски живописно, но после долгого перерыва показались только что не дворцами. Ведь это были дома, настоящие дома, а не холодные пещеры, лишь частично укрывавшие обитателей от ветров, ливней и бурь. Стойбище Львов выглядело таким большим, таким густонаселенным… Сколько же в нем воинов, женщин и детей? За то время, пока он не был дома, их число явно увеличилось. И костры. Повсюду костры, на которых что-то варится или жарится… Он уже и забыл, как потрясающе пахнет жареное мясо. Запах от поднимающихся в воздух дымов напомнил рассказы Хисы и Маару о благовониях, которые, по их словам, на Женском острове любили жечь в помещениях по вечерам. Сколько же костров, за которыми никто не следит, не дежурит у них день и ночь! Здесь, на Геаре, развести огонь никогда не было проблемой, у каждого мальчишки всегда имелось с собой огниво. О чем на Острове изгоев, конечно, можно было только – мечтать.

К тому моменту, как летающий островок опустился на крупную гальку отмели, и владелец ловко закрепил его, привязав к стволу самого надежного из прибрежных деревьев, вокруг собралось уже, наверное, все племя. Львы, тигры, леопарды, рыси, гепарды – все побросали свои дела и сбежались посмотреть на удивительный летающий островок, который управлялся без паруса, и прибывшего на нем молодого мужчину с женским лицом и волосами вместо звериной головы. Теперь, при виде его широких плеч и мускулистого голого торса с многочисленными шрамами – застаревшими от прежних ранений и свежими, после стычки с живоедом, – уже никто бы даже не допустил мысли, что перед ним женщина. А он сам, оглядывая окружающие его морды кошачьих, постоянно ловил себя на том, что ищет хоть одного Буйвола, Волка, Обезьяну или Медведя. То, что их тут не было, казалось непривычным. Как и такое количество женщин, у которых были лица, а не звериные морды.

Он невольно обратил внимание на одну из них. В отличие от прочих женщин, она не выбежала на берег, а только выглядывала из шатра, отодвинув полог, и смотрела на него очень пристально, с волнением и тревогой. Юноша почувствовал, как у него защемило сердце при виде этого постаревшего, но такого знакомого лица, рыжеватых с подпалинами волос и плавных движений.

И она, конечно же, тоже сразу узнала его.

– Прай! – это должен был быть крик, но вышел только едва слышный вздох. – Мой сын вернулся!