Монстры. Битва кланов

– А кто такие одиночки? – поинтересовался Урод, которому наконец-то удалось переменить позу и принять более удобное положение.

– Те, кто живут на острове сами по себе, а не в нашей семье, – объяснила Тейя. – От них никогда не знаешь, чего ожидать. Раньше здесь вообще жуть что творилось. Все были одиночками и дрались не на жизнь, а на смерть. Но даже те, кто выходил победителем, все равно долго не оставались в живых. Все равно погибали от ран, от голода и от болезней.

– Но как же все изменилось? – недоумевал Урод.

– Благодаря моему отцу, – с гордостью объяснила Тейя. – Его не зря зовут Мудрый Догур. Так получилось, что они с моей матерью попали сюда, на остров, вместе. И встретив тут Бади, он тогда был слаб и сильно изранен, отец не стал его убивать. Наоборот, они с мамой выходили его, а потом стали жить вместе и все делить поровну. Понимаешь, почему?

– М-м-м… Не совсем, – пробормотал Урод. Почему-то в разговоре Тейей было совсем не стыдно признаться, что он чего-то не знает или не понимает. Хотя в клане Львов даже помыслить было нельзя о чем-то подобном – его тут же подняли бы на смех и сверстники, и взрослые.

– Когда живешь вместе, шансы выжить гораздо выше, – со знанием дела объяснила Тейя. – Согласись, любому охотнику может не повезти. Он ничего не поймает за целый день и останется голодным. А что, если не повезет и на второй день, и на третий, и дальше? Скоро уже просто не будет сил охотиться. Но когда охотников несколько, хоть кто-то да возвращается с добычей. Мы делим ее на всех, и никто в семье не умирает от голода.

– Да, это, наверное, правильно, – согласился Урод и подумал о том, что, хотя и сам почти ничего не ел уже третий день, сильного чувства голода не испытывал. Может, помогли те корешки, которые дала ему Медведица, мать Тейи? Кажется, ее зовут Хиса…

– После Бади к нам примкнуло много других, – продолжала свой рассказ Тейя. – Мы предлагаем влиться в семью всем новичкам, ну, кого находим, конечно. Остров-то большой… И почти все соглашаются, правда, не все сразу.

Урод снова закрыл глаза, и Тейя тотчас это заметила.

– Я разболталась, а ты, наверное, устал, – спохватилась она. – Хочешь пить?

– Я бы выпил горячего отвара, – признался мальчик.

– Я бы тоже, – прозвучало в ответ. Раздался странный звук, похожий на бульканье, тело Тейи задрожало, и Урод понял, что у нее это означает смех. – Но у нас нет огня.

– Нет огня? – вновь изумился он. – Но как же вы согреваетесь? Как готовите еду?

– Согреваемся, когда спим, – Тейя пожала могучим плечом. – А еду не готовим. Едим сырой.

Вздохнув, Урод заключил про себя, что это все же далеко не самое худшее. Он как-нибудь привыкнет. Все же куда лучше есть сырую еду, чем оказаться съеденным самому. А в то, что здесь, среди тех, кого Тейя называла семьей, он в безопасности, Урод уже почти готов был поверить.

К вечеру вернулись Догур, Хиса и остальные. «Семья» оказалась немаленькой, почти два десятка охотников. Все мужчины, кто постарше, кто помоложе, ни одной женщины, ребенка или подростка. Было среди них и несколько «уродов» – у Кабана отсутствовала левая рука, колченогий Волк едва ходил, шерсть Медведя, того самого Бади, о котором рассказывала Тейя, была белой, как старая кость. Но большинство выглядели здоровыми и сильными, и мальчик предположил, что их изгнали из кланов за какие-то преступления. Тем более что почти у всех них виднелось на щеке клеймо изгнанника.

Новичка приветствовали сдержанно, без особого дружелюбия, но уж точно и без злобы. Его женское лицо, похоже, вообще никого не удивило. На имя тоже реагировали спокойно, Урод – так Урод. В ответ называли свое, но так как членов семьи было много, а мальчик еще очень слаб, то с первого раза он почти никого не запомнил, кроме медведя Бади и хромого Волка Улу.

Воротясь домой, каждый охотник принес что-то из еды: кто птицу, кто рыбу, кто какие-то растения. Добычу отдавали Хисе, она складывала всю еду вместе и в итоге поделила поровну, причем Уроду досталось даже чуть больше, чем другим.

– Ты болен, – объяснила Тейя. – И тебе надо хорошо есть, чтобы скорее поправиться. Чтобы ты тоже смог ходить на охоту, как все остальные.

– А если кто-то не принесет еды? – допытывался у нее мальчик. – Будет съедать все сам, а вечером говорить, что ему не повезло, и он ничего не нашел и не добыл?

– Не повезти может всякому, – отвечала Тейя. – И на первый раз мы ему, конечно, поверим. Но если это будет повторяться слишком часто, все почуют недоброе. И если подозрения подтвердятся, то виновного прогонят из семьи.

– Впрочем, у нас так не бывает, – тут же добавила она. – Никто не прячет добычу, никто никого не обманывает. Мы тут все друг у друга на виду и все друг другу помогаем. Здесь надо держаться вместе, иначе не выжить.