Монстр. Маленький изобретатель

– Джи Даз. Из Апрада, сюда отец запихал. Восемнадцать, высокий, огонь и земля. Люблю подраться. Не люблю хлюпиков. Всё, – стул под ним жалобно скрипнул.

– Оригинально, – Дизаль усмехнулся. – Дальше?

– Давайте я, не всё же мальчикам выступать.

О, она была красива. Даже очень красива. Пожалуй, она могла бы составить конкуренцию даже куратору средней группы. И, в отличие от стеснительного профессора, точно знала, как этой красотой воспользоваться. Наряд, не слишком откровенный, отлично подчёркивал и высокую грудь, и тонкую талию, и всё остальное, что должно было быть подчёркнуто. Идеальные черты лица притягивали взгляд, полные губы обещали сладкие поцелуи, а рыжие, не светлые, как у Жарди, а огненно-рыжие волосы добавляли образу какой-то взрывной дикости, делавшей девушку ещё привлекательнее. «Экая… Штучка», – промелькнуло в мозгу Лаза.

– Хо-хо, прекрасная леди, прошу, прошу, – даже Дизаль заулыбался, её очарование действовало на всех представителей сильной половины человечества.

– Благодарю. Меня зовут Мари Эраль, невероятно приятно со всеми вами познакомиться. Надеюсь, – на этих словах она наклонилась вперёд, открывая куда лучший вид в разрезе кофты, – на то, что мы подружимся. Мне девятнадцать, потенциал больше высокого, родство к огню. Не люблю, когда людей оскорбляют, люблю сильных мужчин. Спасибо за внимание.

Призывно качая бёдрами, она вернулась на место.

– Кто следующий? Давайте, мы не кусаемся.

– Ну… ну давайте я… – робкий голосок, тоненький и слабый. Девочка, глядя в пол и перебирая пальчиками подол платья, вышла к столу Дизаля. – Меня зовут Алексис… Алексис Вуч. Мне одиннадцать, потенциал между высоким и высшим, я – псионик. Приятно со всеми познакомиться… эм… я люблю плюшевые игрушки… не люблю острое. Спасибо.

Лаз улыбнулся. Ей было явно сложно вот так встать и выйти рассказать о себе перед всеми. Не считая его самого, она была самой младшей. Худенькая, низенькая, самая низкая, тут уже без оговорок, с большими густо-синими глазами и длинными волосами до колен цвета спелого каштана. Она была словно ожившая куколка и прозвище не заставило себя долго ждать. Малютка.

– Кхм… ну, девушки говорят, так что и я скажу, – парень, высокий и тощий. Прямые светлые волосы до плеч, тонкие черты лица, ярко-зелёные глаза. Ему бы лук в руки и заострённые уши – и вперёд, покорять Средиземье в компании хоббитов. Так что «Эльф» закрепилось сразу и прочно. – Сариф Дохит, очень приятно. Мне четырнадцать, высокий потенциал, родство земли, воды и воздуха. Мне нравится писать стихи и не нравится, когда плачут девушки… ой, – Штучка прыснула в кулачок, такие детали явно пришлись ей по душе. – Да… в общем, ещё раз приятно познакомиться…

Опустив голову, парень вернулся на место. Его выступление, начавшееся с бравады, окончилось достаточно странно и неуклюже. Ну, первый блин комом, как говорится.

– Я хочу, я! – Лани вскочила с места и рванулась вперёд. – Всем привет, я – Ланирис Морфей, мне двенадцать, потенциал чуть больше высокого, земля, вода, воздух, и я тоже не люблю плакать! – Лаз просто всем телом ощутил, как Эльф на задних рядах дёрнулся и вскинул голову. Сама того не понимая, его сестра только что нашла себе преданного почитателя.

Через пару месяцев после того случая в королевском дворце Лани претерпела очередную метаморфозу. Лаз не знал, что именно щёлкнуло в её мозгу, но, похоже, сидя там, у его больничной койки, девочка осознала, что в их паре брата-сестры именно она всегда будет ведомой. Что её старания защитить Лаза бессмысленны просто потому, что именно ему предстоит роль защитника. Это не было плохо и, к огромному счастью их обоих, Лани это поняла.

Поняла и решила, что будет заботиться о брате по-другому. Будет не стеной между ним и невзгодами, а, наоборот, встанет позади, чтобы помочь и поддержать, где словом, где делом. И Лаз полностью одобрял такую её позицию. Несмотря на то, что мог перевязывать свои руки с помощью того же телекинеза, он всегда дожидался прихода сестры и тихо сидел, наблюдая, как она аккуратно наматывает на исковерканные пальцы бинты. Он знал, что это зрелище для неё неприятно, что прикасаться к изломанным из-за неё рукам для девочки едва ли не пытка, но также понимал, что это ей необходимо. Необходимо чувствовать себя нужной.

Со временем, когда его состояние окончательно стабилизировалось, Лани начала помогать в чём-то ещё. И Лаз всегда оставлял для сестры какое-нибудь дело, лично для неё, чтобы она ощущала свою важность в его жизни.

А потом, постепенно, вернулись и её детская весёлость, и задорный смех, и игривость характера. Словно рушилась стена, что девочка возвела в своём сознании. И, видя, какую радость доставляет брату своей жизнерадостностью, Ланирис лишь сильнее убеждалась в том, что всё делает правильно. Фактически, несмотря на то что она была старше почти на четыре года, она уже давно и окончательно стала для Лаза младшей сестрой.