Монстр

открывался не один раз, но никогда - так блестяще и стильно, как обещает Горас Дервент, таинственный калифорнийский миллионер, нынешний владелец гостиницы. Дервент, который не скрывает, что вогнал в свое новейшее предприятие более миллиона долларов (поговаривают, что цифра приближается скорее к трем миллионам), говорит, что новый "Оверлук" станет одной из известнейших достопримечательностей в мире, отелем, который вспоминают по ночам и тридцать лет спустя. Когда Дербента, имеющего, по слухам, солидные заведения в Лас-Вегасе, спросили, считать ли обновление "Оверлука" за его счет знаком того, что Дервент вышел на тропу войны за легализацию игорных домов типа казино в Колорадо, самолетный, кинематографический, военный и корабельный магнат отрицал это... с улыбкой. "Открыть игорный дом в "Оверлуке" значило бы опошлить его, - сказал он, - и не думайте, что я хочу переплюнуть Вегас! Для этого там слишком много моих маркеров! Мне абсолютно неинтересно влезать за кулисы политики из-за легализации игорных домов в Колорадо. Это все равно, что плевать против ветра". После официального открытия заново покрашенного, оклеенного обоями и обставленного "Оверлука" (не так давно, с фактическим окончанием - работ, там состоялся грандиозный и исключительно удачный праздник) номера займут блестящие гости по списку, который открывает дизайнер из Чикаго Корбэт Стэни и завершает..."

Обалдело улыбаясь, Джек перевернул лист. Теперь он смотрел на большую, во всю страницу, вырезку из раздела "Путешествия" нью-йоркской "Санди Тайме". Статья о самом Дервенте, лысеющем мужчине, который даже со старой газетной фотографии смотрел на нас пронзительным взглядом. Очки без оправы и будто карандашом нарисованные усики в стиле сороковых годов вовсе не делали его похожим на Эррола Флинна.

Лицо оставалось лицом бухгалтера. Кем-то - или чем-то - иным его делали глаза.

Джек быстро просмотрел статью. Большую часть сведений он уже знал по прошлогоднему рассказу о Дервенте в "Ньюсвик". Родился в бедной семье в Сен-Поле, так и не закончил колледж. Вместо этого поступил на флот. Быстро делал карьеру, потом оставил службу из-за ожесточенных пререканий по поводу пропеллера нового типа, который изобрел. В перетягивании каната Военно-морским флотом и неизвестным молодым человеком по имени Горас Дервент дядя Сэм замолчал победителя, угадать которого не составляло труда.

Но второй патент дядя Сэм уже не получил, а было этих патентов немало.

В конце двадцатых - начале тридцатых Дервент обратился к авиации. Он купил обанкротившуюся компанию, которая занималась опылением полей, превратил её в авиапочту - и преуспел. Последовали новые патенты: новая конструкция крыла моноплана; бомбодержатель, использованный потом в летающих крепостях, поливавших огненным дождем Гамбург, Дрезден и Берлин; пулемет со спиртовым охлаждением; прототип сиденья

катапульты, позже примененного на реактивных самолетах Соединенных Штатов.

А бухгалтер, обитавший в одной оболочке с изобретателем, все время увеличивал вложения. Незначительная цепочка военных заводов в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Пять текстильных фабрик в Новой Англии. Химические заводы на обанкротившемся, стонущем Юге. К концу Великой Депрессии все его состояние заключалось лишь в горстке управляемых им предприятий, купленных по потрясающе низким ценам, продать которые можно было только ещё дешевле. В какой-то момент Дервент проболтался, что, полностью ликвидировав дело, выручил бы стоимость трехлетнего "шевроле".

Джек вспомнил: ходили слухи, что, дабы не уйти под воду с головой, Дервент прибегнул к, мягко выражаясь, дурно пахнущим средствам. Он был замешан в незаконной торговле спиртным. Связан с проституцией в Мидвесте. Контрабанда на южном побережье, где находились его фабрики удобрений. Наконец, он связался с зарождающимся на западе игорным делом.

Вероятно, самое известное капиталовложение Дервента - финансирование учрежденной студии "Ton-Марк", которой не везло с тех пор, как в 1934 году Малышка Марджери Моррис, малолетняя звезда, умерла от передозировки героина. Ей было четырнадцать. Малышке Марджери, чьим амплуа были семилетние милашки, спасавшие семьи, а также жизни собачкам, несправедливо обвиненным в убийстве кур, устроили в Голливуде грандиознейшие за всю историю "Ton-Марк" похороны.

Официальная версия была такова: "Малышка Марджери в бытность свою в нью-йоркском сиротском приюте подцепила "изнурительную болезнь"; правда, нашлись циники, предположившие, что студия так долго разводила эту бодягу просто потому, что знала: скоро ей конец.