Когда мы вернулись в Бостон, я заметила, что он направился к своему дому, а не к моему.
– Куда это ты? – спросила я. – Я же сказала, что мне завтра утром на работу.
– Я уже забрал половину вещей из твоей комнаты и перевез их к себе, Шерлок. Скорее всего, то, что ты собиралась надеть утром, уже ждет тебя в моей квартире. А к тому же… тебе не придется притворяться, будто носишь медицинскую форму, а потом переодеваться по приезде в клинику, потому что я уже знаю твою тайну. – Он выключил двигатель и вышел из машины.
Я выскочила следом, раскрыв рот от изумления, восторга и раздражения. Только Сэм мог разом пробудить во мне все три чувства.
– Как? – потребовала ответа я. – Когда?
Сэм достал пару ключей из заднего кармана и потряс ими перед моим лицом, зажав между пальцами. Я узнала в них ключи от своего дома.
– Как? Сделал дубликат несколько дней назад. Когда? В основном пока ты была на работе. Иногда, пока ты спала. Поразительно, как много может ускользнуть от твоего внимания. Напомни, чтобы никогда не доверял тебе стеречь сейф. Грабитель утащит его, а ты даже не заметишь.
Той ночью я трахнул Никс так, как хотел всегда.
Неспешно, без ощущения, будто ее семья пристально за мной следит.
Нагнул ее над рабочим столом и врывался в нее сзади, пока она выкрикивала мое имя.
Затем взял ее снова в постели и еще раз на кухонном столе.
После пятого раунда мы, уставшие и вспотевшие, упали на кровать.
Впервые в жизни я уснул рядом с другим человеком. Чувствовал тепло женского тела рядом с моим.
Нам еще предстояло кое-что сделать. Она должна бросить свою жуткую работу и стать врачом в традиционном направлении. Но мы уже добились определенного успеха.
Проснувшись утром, я перевернулся на спину и протянул к ней руку. Ее половина кровати оказалась холодной.
Я приоткрыл один глаз и нахмурился.
Она ушла.
Но оставила на тумбочке записку.
На следующий день Эшлинг отказалась меня видеть.
И через день тоже.
Как и в следующий за ним.
Она не отвечала на мои звонки, не вышла, когда я приехал к ней домой, и не читала мои сообщения.
А их было чертовски много.
Так много, сколько я никогда никому не отправлял.
Сэм:
Перестань вести себя как ребенок.
Сэм:
Мне достаточно прийти в клинику, если захочу с тобой увидеться.
Сэм:
Ты доказала свою точку зрения. Можем обсудить твою работу еще раз.
Сэм:
Никс, ты действуешь мне на нервы и точно не захочешь видеть, что будет, когда я наконец сорвусь.
Сэм:
Вот поэтому я никогда не хотел отношений.
Как бы там ни было, последнее сообщение ее задело, потому как она решила ответить.
Никс:
Никто не заставляет тебя быть со мной.
Сэм:
Это не совсем так.
Что-то и впрямь заставляло меня быть с ней. Моя неспособность держаться от нее в стороне. Было посильно не обращать на нее внимания, пока мы не оказались в одной постели, не начали проводить вместе время, а я не начал узнавать о ней больше. Киска – она и в Африке киска, а потому мне не составляло особого труда, закрыв глаза, представлять, как я трахаю Эшлинг, пока сам был в другой женщине.
Но теперь меня не устраивал никто другой, как бы сильно мне ни хотелось развернуться и уйти от нее.
Будет непросто, я буду доходить до исступления, и мне явно придется выходить из зоны комфорта, но я не мог не обладать ей, как ни старался.
Никс:
Может, пояснишь?
Сэм:
Нет.
Сэм:
Поужинай со мной сегодня.
Никс:
Не стану, пока не извинишься. Ты перевез мои вещи в свою квартиру, Сэм. Даже не спросив. Кто так делает?
Сэм:
Полагаю, это риторический вопрос.
Никс:
Теперь мы будем делать все по-моему. И, возможно, тебе это не понравится. Речь о моем комфорте, а не о том, чтобы тебе отомстить.
Сэм:
Ты уже и так мне мстишь. Я привык получать желаемое.
Никс:
Жизнь – жесткая штука.
Сэм:
И я тоже.
Никс:
Говоришь, как Хантер.
Так и было.
Я наконец-то понял, почему Хантер так одержим моей сестрой. Почему Киллиан никак не мог оторваться от Персефоны.
Было что-то притягательное в женщине, которая отдавала тебе всю себя.
И вкусив это однажды, становилось очень сложно отказаться.
Сэм:
Я в любом случае заполучу тебя.
Никс:
Это мы еще посмотрим.