Монреальский синдром

— Вы правда так считаете? К сожалению, объем этой самой мелкой нашей единицы, вокселя — всего пятьдесят кубических миллиметров, и в нем отражается всего пять миллионов нейронов, тогда как, в соответствии с имеющимися на сегодня лабораторными данными, нейронов в человеческом мозге содержится примерно пятнадцать миллиардов. Потому, пусть даже сканер у нас очень мощный, пока мы судим о мозге, как можно было бы судить о городе, глядя на него с неба и толком не различая, куда ведут улицы, в каком архитектурном стиле построены дома… Тем не менее это гигантский шаг вперед. С тех пор как одному гениальному ученому пришла в голову идея напоить людей кока-колой и пепси внутри томографа, нет больше никаких ограничений. Людям завязывают глаза и — прежде, чем дать им попробовать напиток, — спрашивают их, какой они предпочитают. Большинство отвечает: кока-колу. А вслепую те же люди выбирают вкус пепси! Почему? Сканирование показывает, что зона мозга, называемая «путамен», иными словами, подкорковое ядро, сильнее реагирует на пепси, чем на колу. А ведь именно здесь, в подкорковом ядре, находятся центры удовольствия. Отсюда и выбор.

— Значит, рекламная кампания кока-колы сводится к тому, что вынуждает людей выбирать именно коку, тогда как человеческий организм на самом деле предпочитает пепси?

— Именно так. На наши сканеры сейчас буквально набросились все крупные рекламные агентства. Нейромаркетинг позволяет увеличить рост потребления того или иного бренда, оптимизировать способ передачи рекламного сообщения покупателю и обеспечить запоминание переданного. Мы можем показать зоны мозга, которые обычно задействованы в процессе покупки, — такие, как островковая доля, или попросту островок, представляющий собой центр боли и оценки; как срединная часть префронтальной коры; как подкорковое ядро — о нем уже только что говорилось; как треугольная долька — клин. Вскоре достаточно будет рекламе оказаться в поле вашего зрения — и готово: на вас уже воздействовали. Даже если ни ваши глаза, ни уши не обратили, скажем так, внимания на месседж, послание это будет исследоваться вашим мозгом таким образом, чтобы простимулировать процессы запоминания и в дальнейшем покупку.

— Но это же чудовищно!

— Это будущее. Жизнь становится все сложнее, все утомительнее. А что вы делаете, когда устали, уважаемый лейтенант? Не правда ли, вы закрываетесь у себя дома, садитесь перед экраном телевизора и расслабляетесь? Вы — будто кран отворачиваете — открываете себя образам, изображениям, сознание ваше почти отключено, вы почти спите. И как раз в этот момент вы становитесь отличной мишенью, вам можно вбить в голову все, что нужно.

Да, это одновременно чудовищно и ошеломляюще. Миром управляют образы, барьеры, которые ставит сознание, сметаются, осуществляется непосредственный контроль подсознания. Можно ли в таких условиях говорить о свободе? Глядя на совершенные аппараты, предназначенные для воздействия на мозг, Люси подумала об иллюзии оптограммы: а ведь вот она — во плоти, и, в конце концов, надежды на нее отнюдь не так уж нереалистичны.

— То есть я не ошибусь, сказав, что кинокадр может оставить отпечаток прямо в мозгу?

— Именно так. Вы поняли самую суть нашей работы. Вы у себя в полиции изучаете пальцевые отпечатки, а мы — мозговые. Любое действие оставляет след, тут нет исключений. Главное — научиться выявлять эти следы и обладать инструментарием, который позволит их использовать.

Люси подумала о методах, которые применяются в ходе следствия криминалистами. Здесь ведь делается то же самое, только с серым веществом…

— Конечно, технически мы еще на уровне Средневековья, но через несколько лет, наверное, изобретут аппаратуру, способную визуализировать чужие сны. Знаете ли вы, что в Соединенных Штатах уже ведутся разговоры о том, чтобы устанавливать в суде сканеры мозга? Представляете себе машину, которая может показать на экране все, что хранится в памяти обвиняемого? Никакой тебе больше возможности соврать, никаких лжесвидетельств, каждый приговор — правильный… Я уж не говорю о других областях применения — таких, как медицина, психиатрия, система принятия решений в предпринимательстве. Ну и в равной степени это поспособствует возникновению нового вида политики — нейрополитики, а она даст возможность доступа к истинным чувствам, какие вызывает та или иная кандидатура на выборах у избирателей.

Люси вспомнила фильм «Особое мнение». От услышанного голова идет кругом, но ведь речь о действительности завтрашнего дня! Влезть в чужой мозг, похитить чужое сознание… Режиссер, использовавший в 1955 году методику двадцать пятого кадра, уже это умел… Может быть, он — задолго до того, как настало время, — разобрался в функциях некоторых зон мозга?

С той стороны стекла несчастный майор томился у въезда в туннель магнитно-резонансного томографа. Люси чувствовала себя счастливой: ей-то повезло, она избежала хотя бы этой процедуры. Впрочем, хватит уже и того, что ей пришлось испытать при просмотре фильма!

— А что вы думаете о нашем фильме пятьдесят пятого года, месье Беккер?