Монограмма

Препятствия, проистекающие из мыслей, становящихся враждебными или ментально беспокоящими йогина, устраняются знанием единства мыслей и Дхарма-Каи, Божественного Тела Истины.

Препятствия, проистекающие из ноуменов, становящихся враждебными или ментально беспокоящими йогина, устраняются знанием единства ноуменов и феноменов.

Имеется четыре нечистых состояния, в которые йогин может впасть на Пути: блуждание в состоянии Пустоты; блуждание в состоянии «запечатывания»; блуждание в состоянии «сдерживания»; блуждание на самом Пути.

Первое, блуждание в состоянии Пустоты, преодолевается медитацией на Пустоте как на Сострадании.

Второе, блуждание в состоянии «запечатывания» — закрытия разума для дальнейшего проникновения истины, — преодолевается пониманием истинной природы вещей.

Третье, блуждание в состоянии «сдерживания» — попыток разума предупредить возникновение мыслей, — преодолевается пониманием неразделимого единства «сдерживающего» (разума) и «сдерживаемого» (мыслей).

Четвертое, блуждание на самом Пути, преодолевается распознаванием Одновременно Рожденного Великого Символа (Махамудры) и достижением Освобождения.

Наполнена восьмая кринка молока.

Из записей Лиды. Сегодня меня буквально ослепила мысль: стремясь к объекту желания, мы стремимся (через желание) слиться с объектом, преодолеть двойственность — в чем и состоит, собственно, Освобождение. Строго говоря, желание — это лишь кружной путь нашего стремления к свободе, его завязанные глаза. Ибо в результате достижения или недостижения желаемого — это все равно — мы опять со всей остротой постигаем дуализм существования и вместе с тем приобретаем некий негативный опыт; ибо еще изначально наше стремление к объекту предполагает эту двойственность. Итак, порочный круг: в желании (достижении желания) мы стремимся слиться с объектом, то есть преодолеть гнетущую нас двойственность, а опыт, достигаемый в ходе и результате этого стремления, — опять тяжкое ощущение дуализма. Именно стремление, вынужденность вступать в отношения с миром, порождает это ощущение — и никакой плод этого стремления не утешит нас.

Из записей Лиды (в развитие предыдущего). Разрушительность всех самых сильных страстей в том, что они с особой силой ввергают нас в субъект-объектные отношения, то есть в деяние и ощущение двойственности, и чем сильнее страсть, тем сильнее это ощущение и тем больше она отдаляет нас от самих себя. И действительно, чем тоньше и совершеннее чувство, тем оно спокойнее и безмятежнее. Строго говоря, настоящая страсть не нуждается во втором.

Из записей Лиды (еще в развитие предыдущего). Да, безжеланность, отсутствие желания, отдохновение от него, именно это — подлинное блаженство. Не потому ли мир охвачен желанием и страстью, чтобы удовлетворив их, хотя бы на мгновение дать отдых своему измученному разуму испытать эту блаженную иллюзию, мертвую паузу, счастливый промежуток блаженства безжеланности — между догорающим пеплом удовлетворенного желания и уже разгорающимся огнем нового? Увидишь, как люди опять летят на тот же огонь, который уже обжег их, — и поневоле подумаешь об этом.

Из записей Лиды (еще в развитие предыдущего). Почему человек любит страдание? Потому что он любит отдых от страдания, который сам лишь ослабленная степень страдания, вечное отражение его; когда бы человеку было дано испытать истинное наслаждение — не антипод страдания и боли, а качественно иное блаженство, ничем, даже своей противоположностью, не связанное с ними, — он бы вышел из круга.

Из записей Лиды (еще в развитие предыдущего). Наверное, последнее, в чем исчерпывается стремление к удовольствию, — это познание. Являясь вначале сильнейшим стимулом, удовольствие не вечно будет сопровождать познание: оно затем уступает место блаженству (нет другого слова, но оно приблизительно) — соединению и цели обоих. Познать, где познание превращается в блаженство, истинное познание.

Из записей Лиды (еще в развитие предыдущего). И в силе любви — стремлении слиться с объектом, и в силе ненависти — отрицающей объект, и во всяком сансарическом влечении и отвращении мы различаем один и тот же всепроникающий принцип Веданты: недвойственность.