Моногамист

— Пока… Ты даже не выпил его…

Игнорируя последнюю реплику, спешу убраться. Выбегаю на шумную улицу Монмартра и шумно выдыхаю напряжение.

— Я же говорил, не надо было так коротко! — араб-парикмахер курит у входа в свою цирюльню.

— Я не за этим к ней приходил.

— Ладно, но больше не стригись так коротко!

Остаток дня меня рвали на части собственные мысли и терзания. Лера уехала и сейчас наверняка уже дома: занята своими обычными делами, заботится о сыне и о нём, своём муже. Уверен, сегодня она не ляжет в его постель, сразу после меня не сможет, это не Лера, она не способна быть настолько циничной и безнравственной. Но потом… Потом, конечно, всё случится, потому что он — ЕЁ МУЖ, и они просто не могут не пересекаться в постели. Моё воображение терзает меня подробными картинами их секса, и мне хочется выть… Но что ломать руки, раздирать ногти в кровь, если всё бесполезно — она не хочет меня, она хочет его и свою семью.

Я не понимаю её, совсем не понимаю, и от этого начинаю сходить с ума. Мне нужно найти другую женщину, ту, которой я буду по-настоящему нужен, сколько же можно измываться над собой и летать за сексом через пол планеты? В теории всё очень просто и ясно, но на практике… На практике я каждую ночь вижу её во сне, даже тогда, когда она тихо сопит рядом… И мне больше ничего, совсем ничего не нужно… Только это…

TYMELAPSE — We Became Strangers

Мягкие руки нежно гладят меня по груди, затем трогают мои волосы, ласкают их, балуя меня, даря мне самые желанные наслаждения, и вот я уже чувствую, как тёплые губы целуют мои, по телу растекается вязкое тягучее желание, и я узнаю запах… Лера?

Открываю глаза, в комнате темно, тусклый свет огней ночного Парижа слишком слабо освещает спальню, но я понимаю, что женщина, ласкающая меня не Лера, ведь пахнет ландышем…

Женщина и её ласки — это именно то, что мне сейчас нужно… О да, детка, ты всё делаешь правильно, люби меня, я так хочу этого, так жажду, чтобы меня любили…

Переворачиваю её и вижу, теперь совершенно чётко вижу Амбр: её красивое лицо, огромные тёмные глаза, зовущие губы, полную, будоражащую мужское желание грудь. И я даже не хочу знать, как она попала в мою квартиру…

— Ты приятно пахнешь…

Вместо ответа она улыбается и страстно целует меня, задыхаясь желанием, я отвечаю ей, делаю всё то, что так хорошо умею, она надрывно стонет, и мне хорошо, мне очень хорошо…

А утром… Утром я вижу под собой не то лицо, не те губы, не ту грудь, каштановые волосы вместо русых, и противный, дешёвый запах ландыша… Я едва смог закончить то, что начал… Она всё поняла и ушла, не проговорив ни слова.

Мне не было стыдно. Чего стыдиться? Того, что я безумно люблю другую, что хочу её по 25 раз в сутки, а все остальные для меня лишь удовлетворение физического голода или вовремя подоспевшее утешение? Но я не волен управлять этим! Я не могу сказать себе: не люби эту, которая не хочет тебя, люби ту, которая смотрит на твой лик такими глазами, будто увидела второе пришествие пророка Мохаммеда! Нет, не могу приказать себе, не могу заставить, не могу вытравить из себя это чувство, поработившее меня, медленно уничтожающее мою личность, моё достоинство…

Через три дня я улетаю домой, в США, а спустя ещё месяц, когда попранное, поруганное и униженное достоинство в очередной раз проигрывает проклятой тоске по НЕЙ и желанию, я уже несусь в Кишинёв, проживая очередные сутки в аэропортах и самолётах…

Меня мучила совесть, терзала за измену, и хотя, объективно, я имел на неё полное моральное право, всё равно не давала покоя: мне казалось, Лера знает, чувствует, и от мысли, что она может прекратить наши встречи, мне в буквальном смысле становилось физически плохо: подкатывала тошнота и начинали трястись руки. К этому моменту я понял, что то, что происходит со мной, уже не относится к разряду чувств, а скорее к категории психических заболеваний, относимых к группе «Зависимость». И я знаю, очень хорошо знаю, что именно спровоцировало эту трансформацию: её упорное нежелание подчиниться мне, разделить мои желания, она не отвергает меня, но и не принимает, отводя роль временного приятного развлечения. Именно это убивает меня, разъедает мне душу, ломает мою личность, уничтожает моё достоинство.

Забавно, но Лера действительно словно почувствовала перемены — приехала встретить меня в аэропорт, в первый и единственный раз за всё время. Я знаю точно, это не было совпадением, уже тогда я понял — она чувствует меня. Это был её интуитивный жест, продиктованный скорее подсознанием, нежели трезвым решением — она стремилась удержать, поскорее дотянуться, прикоснуться и вернуть меня туда, где я был ей нужен… В спальню квартиры на пятом этаже нового экодома…

Глава 18. Первое расставание

Labrinth — Jealous

Весь следующий год моей жизни прошёл в думах и сомнениях, муках и терзаниях, болезненном ожидании очередной встречи. Роль, которую отвела мне любимая женщина, рвала на части душу, разрушала мою личность, но отказаться от неё я не мог — не хватало сил и выдержки. Я устал ждать…