Моногамист

На третий день после венчания мы с Лерой в прямом смысле слова сбежали от родни, отключив телефоны. Большая семья — это прекрасно, но не в медовый месяц, когда каждое мгновение хочется провести наедине с любимым супругом.

Венчание не изменило моего отношения к божественному вопросу, однако совершенно точно поселило в душе какое-то особенное чувство, стойкое ощущение добра, правильности, благости совершённого. Я ловлю себя на том, что сердце в иные моменты готово выпрыгнуть из груди от радости, хотя особенных поводов для этого вроде бы и нет: всё как обычно, так же, как и всегда.

Так же, как и всегда, моя супруга-соня спит дольше меня, нежится в постели, смешно закинув руки на мою подушку, но блаженная улыбка от созерцания её безмятежности не сходит с моего лица… Так же, как и всегда она пьёт свой утренний капучино с пенкой, который я теперь умею готовить по шести различным рецептам, читает свою электронную книгу, нежно трогая себя за шею, и я снова улыбаюсь от внезапно накрывшего меня эмоционального шквала — я счастлив видеть любимую женщину безмятежной, счастлив, что она рядом, и что судьба подарила мне это утро, ещё одно счастливое утро в моей жизни…

Так же как и всегда Соня и Лурдес не дают Лере покоя, щебечут ей в оба уха о своих девичьих потребностях и планах провести как можно больше времени в Авентура-Парке в Барселоне, так же как и всегда Кира находит 1000 и 1 повод, чтобы спровоцировать мою жену на скандал, подтрунивает, моментами откровенно стебётся над нашим финансовым положением и Лериными нарядами, но моя жена непробиваема и только, улыбаясь в ответ, повторяет: «Я тоже тебя люблю, Кирочка. У меня сейчас медовый месяц, читай «самые счастливые дни в моей жизни», так что вывести меня на ответные выпады тебе не удастся!». И от этих слов я млею и снова улыбаюсь, таю как то кофейное мороженое, которое мы ели в парке сто лет назад, и которое я, обезумев, потеряв всякий контроль, слизывал с кожи феи, перевернувшей мой мир с ног на голову…

Да, улыбка в эти дни не сходит с моего лица, и, кажется, градус моего счастья достиг своего максимума, я на вершине Джомолунгмы, олицетворяющей всё лучшее в моей жизни, всё то, что было отмеряно мне божественным создателем.

Марк уже в сотый, наверное, раз предлагает мне скрыться от многочисленной в этом путешествии родни и оторваться в каком-нибудь клубе, отдохнуть от детей и родителей, сестёр и их семейств, и я согласен сбежать, но только не с ним, а с девушкой, сидящей по правую руку от меня, пахнущей конфетами и усиленно объясняющей Соне, почему ей нельзя пойти на пляж без сопровождения взрослых.

И мне удаётся уломать мою фею сделать это в тот же день. Мы одновременно отключаем свои смартфоны от сети, оставив детей на попечение многочисленной родни и охраны, облачаемся в простую пляжную одежду, купив в ближайшем магазинчике шлёпанцы flip-flop, отправляемся гулять по бесконечной набережной испанского городка Санта-Фелиу.

Нагулявшись, купаемся в прохладной воде лазурного Балеарского моря, загораем, болтаем обо всём и ни о чём и, конечно же, целуемся… Страстно, подолгу, с трудом отрываясь друг от друга, так словно нам не по 40 лет, а по 17…

Я ловлю себя на мысли, что желаю лишь одного: чтобы этот день никогда не кончался, чтобы счастливые глаза моей Валерии не теряли того огня, который так ясно горит в них в эти мгновения, пока я целую её губы далеко не невинными поцелуями, чтобы улыбка радости и безмятежности не сходила с её лица, чтобы мир вокруг нас был так же приветлив и доброжелателен, как сегодня, чтобы это счастье никогда-никогда не кончалось, и все беды до единой обошли бы нас стороной…

Погода немного портится, на небо наползают пугающе серые облака.

Лера наблюдает за толпой беснующейся у воды молодёжи. Смотрит долго, почти не отрывая глаз, я слежу за её взглядом, замечаю затяжной поцелуй одной из отдыхающих парочек и достаю из своей памяти почти такую же картинку: тонкая девчонка с большими синими глазами, каждые две минуты целующаяся со своим длинным смазливым бой-френдом. Так часто, что даже слишком. Так часто, что мне уже хочется дать ему чем-нибудь по его башке.

Внезапно Лера выдаёт нечто, что моментально поселяет в моей душе некий кураж:

— Знаешь, я так жалею о тех 5-ти годах… А ещё у меня прям физическая потребность знать, каким ты был в 17 лет. Как бы мне хотелось увидеть твоё взросление, то, как ты из мальчика превращался в мужчину, как просыпалась твоя сексуальность. Ты же наверняка был красавцем, и девчонки бегали за тобой?

Ellie Goulding — How Long Will I Love You

Вот оно, думаю, момент истины! Или сейчас, или никогда! И я решаюсь:

— Ну, допустим, ты видела меня 17-летнего, почти уже 18-летнего…

Слежу за её реакцией, но чётко вижу, что никаких нужных мне ассоциаций её аналитический супермозг пока ещё не вывел.

Подумав, Лера выдаёт:

— На видео это не совсем то, и тебе там не 17, а 15 лет. Ты там мальчишка совсем.

Опа! Видео!? Мысль её ушла не туда. Уточняю:

— Ты видела меня не на видео…