Моногамия

Я допеваю, смотрю на часы, 1.5 часа подходят к концу, пою ещё одну, более динамичную композицию Адель с символичным для меня названием Why do you love me и сообщаю, что всё мол, шоу окончено. Но люди не дают мне выйти со сцены, они просят ещё. Я говорю, что у меня появилась идея, и я спою ещё только одну песню. Сажусь на высокий стул прямо на сцене для того, чтобы спеть бесконечно красивую лиричную песню Адель - When we were Young. Для всех это просто красивая песня, но не для меня. Я услышала её недавно, уже живя в Штатах, и была поражена, потому что это мои слова, мои мысли. Это песня о красивом мужчине, который сводит с ума всех вокруг, но он связан со мной. Мы знали друг друга когда-то, и он был другим, он любил меня. Эта песня о нём, об Алексе, её мелодия и надрыв отражают мою душу, мои чувства к нему.

Adele When we were Young

Я пою и стараюсь не смотреть на Алекса, но у меня не получается, ведь я пою только для него, обращаюсь только к нему: Уделишь мне минутку Перед тем, как я уйду? Потому что я провела одна всю ночь В надежде, что ты тот, кого я когда-то знала…

Everybody loves the things you do

 From the way you talk

 To the way you move...

 Everybody here is watching you

 'Cause you feel like home

 You're like a dream come true⁶

  But if by chance you're here alone

 Can I have a moment?

 Before I go?

 'Cause I've been by myself all night long

 Hoping you're someone I used to know⁷

  You look like a movie

 You sound like a song

 My God

 This reminds me, Of when we were young⁸

Алекс всё понимает, ведь ему не занимать проницательности, встаёт и медленно подходит к сцене, слушает и смотрит на меня глазами, полными любви и восхищения. У него в жизни всё самое лучшее: самый большой и красивый дом, шикарные автомобили, яхты, любимая работа, популярность, друзья, бесконечные знакомства и жена … тоже лучшая. Сегодня, кажется, это поняли все: я представилась самостоятельно со всей эффектностью, какую только можно было представить себе. Да, это была моя презентация, мой выход, пусть знают все, какой должна быть жена Алекса! Я могу всё: могу вылечить, могу убить, могу с ума свести, могу любить, могу поспорить со смертью, могу суп сварить и ребёнка родить, могу спеть... спеть так, что любая душа развернётся, откликнется…

Алекс подаёт мне руку и, продолжая петь, я спускаюсь к нему, он берёт мои руки в свои и смотрит мне прямо в глаза. Романтичнее нас нет в это мгновение, все смотрят на нас, затаившись. Все ждут, но ничего не происходит, и не произойдёт, ведь Алекс не из тех, кто станет выставлять на показ самое дорогое, он не из тех, кто будет устраивать шоу, чтобы удовлетворить чужое любопытство. Мы живём в мире парадоксов: такому популярному и любимому всеми Алексу совершенно безоговорочно наплевать на людей, на сплетни, на чужие мнения, на чужие мысли о нём. Я вижу его глаза и … и боюсь даже думать о том, что он сделает со мной сегодня ночью...

Мы едем домой в полнейшей тишине, он не смотрит на меня, я на него тоже, я устала. Он ведёт спортивную машину быстро, дерзко, сексуально. Почти всё, что он делает, возбуждает меня. Я знаю, что случится, когда мы приедем, он тоже, поэтому белый ламборджини несётся с бешеной скоростью.

Deep In U ~ TAWk

Мы входим в наш дом, я иду первой, он за мной. Не говорим друг другу ни слова, но оба чётко знаем, что делаем. Мы поднимаемся по лестнице, мы в спальне. Алекс снимает пиджак, футболку, я стягиваю свою. Он приближается и целует меня в шею, я повторяю за ним. Он втягивает носом запах моих волос, затем поднимает голову и смотрит на меня - его глаза одурманены, веки приопущены, он дышит тяжело, учащённо, его губы приоткрыты в нетерпении, в ожидании, в предвкушении. Я знаю, этой ночью его губы и язык будут поглощать меня, исследовать каждый миллиметр моего тела, я знаю, его поцелуи оденут меня полностью, его язык оближет всю мою кожу, где бы она не была… Всё это я знаю наверняка, ведь я не впервые смотрю в его тёмные, почти чёрные, переполненные страстью и желанием глаза, и я кое-что уже умею читать в них…

Его ладони сжимают мою голову, он смотрит в мои глаза - это обязательно для него, он должен видеть их, так происходит всегда. Не знаю, что он находит в них, но от этого зависит всё то, что он будет делать дальше. А дальше, он быстро снимает с меня мои дырявые джинсы, в которых я вышивала на сцене каких-то полчаса назад, и кладёт мои руки на свой ремень, его глаза умоляют раздеть его, обнажить его тело …

Я пытаюсь расстегнуть его дорогой ремень с заумной прямоугольной пряжкой, с трудом преуспеваю в этом, но Алекс терпелив сегодня, он ждёт…