Монголы

Налоги состояли из ежегодной дани монголам; кроме того, купцы и ремесленники регулярно предоставляли денежный налог «тамга»; кочевники и скотоводы выплачивали головами скота «копчур», а с земледельцев взималась пошлина «калан».

Среди высокопоставленных чиновников у Угэдея служили Елюй Чуцай, уйгур Чинкай и тюрок-мусульманин из Хорезма Махмуд Ялавач. Елюй Чуцай заведовал проведением экзаменов на занятие должности, которые по китайскому образцу проводили даже среди пленников и рабов. Таким образом ему удалось освободить около 4000 образованных пленников, ставших судьями или чиновниками. Елюй Чуцай лишал местных правителей самовольно присвоенных ими привилегий и судил за растрату общественных средств как за высшее преступление. Кроме того, он сформировал систему судов, подчиняющихся верховному суду; основал школы, в которых дети монголов получали китайское образование; ввел единую систему мер и весов и даже попытался сделать бумажные деньги единым платежным средством. Правда, многие из этих типично китайских порядков были приняты только на востоке империи.

ГУЮК (1246-1248)

Хотя Угэдей назначил своим преемником внука Ширамуна, вдова Угэдея, Торегенэ, два года правила самостоятельно, а затем поставила правителем своего сына Гуюка, вопреки воле Бату и других. Во время своего регентства она сместила с главных постов Елюя Чуцая (вскоре умершего), а также Чинкая и Махмуда и назначила главным советником другого мусульманина, Абд-ар-Рахмана.

Во время ее правления заболевшего Хормагана сменил на посту его сын Байджу, победивший сельджукского султана Килиджа Арслана в битве при Козе-даге и заставивший его сдаться. Правитель Малой Армении Хетнум также поклялся в верности монголам, так что теперь Монгольская империя достигла Средиземного моря у берегов Киликии. На западе Бату, которому подчинились русские князья, устроил свою столицу в стоящем на Волге городе Сарае. Формально Бату подчинялся великому хану, но на самом деле он никогда не присягал на верность Гуюку.

В 1246 г. орхонский курултай окончательно утвердил Гуюка верховным правителем. Карпини описывает, как правителя поднимали вместе с женой на большом ковре из войлока, пронесли между собравшимися представителями знати, военачальниками и послами, а затем посадили на золотой трон. Гуюк отличался от Угэдея тем, что был довольно скуп, жесток и неулыбчив. Он казнил Абд-ар-Рахмана и вновь поставил советниками Чинкая и Махмуда. Для европейцев он представлял интерес прежде всего тем, что вел дипломатические переговоры с папой.

Папу Иннокентия IV и христианских правителей Европы приводили в ужас методы Бату, но поскольку монголы повели решительное наступление на мусульман, то европейцы надеялись на то, что монголы присоединятся к новому крестовому походу. Некоторые христиане все еще верили в легенду, распространяемую, по всей видимости, несторианами, о великом христианском правителе, пресвитере Иоанне, который готовится напасть на сарацин с востока. В любом случае союз с монголами казался необходимым условием спасения христианства, особенно учитывая вражду между папами и императорами. В июне 1245 г. в Лионе был проведен собор, на котором говорили о единстве христиан и о возможной защите перед нашествием монголов. По своему собственному признанию папа Иннокентий отправил к монголам четыре посольства, из которых два возглавляли францисканцы и два доминиканцы. Плано Карпини возглавлял дипломатическую миссию в 1245-1247 гг. Его сообщения дополняют сообщения другого монаха, Бенедикта. Хотя ценные сведения добыли все послы, особый интерес для нас представляет ответ Гуюка и совет, который Карпини дал папе после своего возвращения. Предполагалось, что письмо папы великому хану должен доставить Бату, но Бату настоял на том, чтобы Карпини сам проделал весь путь.

В письме, которое перевозил Карпини, монголов осуждали именем Христа за все их зверства и предупреждали о том, что они навлекут на себя гнев Господа, если не прекратят резню. Кроме того, их спрашивали о причинах такого поведения и о том, что они намерены предпринять в будущем. Гуюку, по всей видимости, было известно и о содержании другого письма, которое перевозил португальский доминиканец Луис. В нем монголов призывали признать Иисуса Христа и почитать его христианским богослужением под руководством святых братьев. Письмо папы пришлось перевести с латинского на персидский и только затем на монгольский. Ответ Гуюка переводили в обратном порядке. Но папа и великий хан не понимали друг друга не только из-за того, что говорили на разных языках. Гуюк решил, что письмо папы пришло от верховного правителя, которому подчиняются все остальные князья и вассалы, и что этот правитель требует подчинения и от него. Здесь стоит привести наиболее примечательные отрывки из его послания: