Монета судьбы

Ниэль засунул кольцо в карман и задумался. После того случая, когда Чудик спас его и Мию от Хвирдов, задержав тех до прибытия подмоги, Ниэль хотел как-то помочь ему и поселить того у себя, но тот был слишком заметным. Да и делать это при всех ему совсем не хотелось.

“Мия говорила, что Крысу забрали те уроды. Интересно, он успел передать Камфору Финриху? Времени у него было предостаточно…” — подумал Ниэль и побежал к дому Схемета. — "Сегодня последний, седьмой день моего задания. Если я его не выполню, то провалю дело”.

Хоть Неро и не помог Мие, но Ниэль не хотел разрывать связи с Тенью Розы. Это была его единственная возможность выйти на рынок с нужными ему ресурсами для будущего развития. Оставался, конечно, вариант с Храмом Космоса, но после публичной потери глаз и лишения сил Неба, Ниэль не желал идти на поклон в Храм. К тому же при нём была Монета Судьбы – третья в списке сильнейших естественных артефактов. И Ниэль почему-то был уверен, что если он посетит Храм – её заметят сильные существа оттуда. Как и кольцо Хилдефона с наследством расы Хранителей Массивов.

Добежав до места, Ниэль спрятался недалеко от дома Схемета за соседским забором. Это был самый благополучный район Верхней Ямы, и здесь народ жил в простеньких деревянных постройках, а не землянках. Просканировав округу, Ниэль заметил, что за домом кто-то следит.

“Похоже, это люди Неро…” — Ниэль устроился поудобнее и сконцентрировался на входной двери.

Ранее, во время слежки за Схеметом, он заметил, что тот частенько по ночам уходит к своей любовнице минут на сорок. И сегодня Ниэль дождался, когда Схемет, тучный седой мужчина с крупной бородавкой под глазом, вышел из дома, оглядел улицу и направился к хижине напротив.

Под лунным светом с изумрудным оттенком он приблизился к небольшому белому домику с низким забором и крошечным двориком. Будто чувствуя, из маленького окошка выглянула женщина с ярко-красными губами.

Дождавшись, когда Схемет бесшумного закроет дверь, Ниэль пробрался в его дом и тщательно оглядел всё помещение мысленным восприятием. Через некоторое время он нашёл вход в подвал в углу опрятной комнаты с тахтой, двумя креслами и столиком.

С трудом открыв тяжёлую дверцу, он спустился вниз, осторожно наступая на полусгнившие деревянные ступеньки. Внизу было сыро и мрачно, пахло затхлостью и скисшей едой. Короткий коридор с серыми стенами вёл в небольшую слабо освещенную каморку. Жёлтые стены и белый каменный пол. В углу Ниэль заметил старый матрас, на котором, свернувшись, лежал ребёнок.

Ниэль медленно подошёл к нему, зацепив взглядом миску с недоеденной заплесневелой кашей и пустой металлический стакан.

Тело ребёнка вздрогнуло.

— Я пришёл выпустить тебя, — прошептал Ниэль и остановился. Он чувствовал что-то необычное в этом ребёнке. Отголосок могущественной крови, сильную родословную.

Ребёнок сел и повернул голову к незнакомцу. Его нос был свернут на бок и будто лежал на щеке. Периодически раздавались хриплые вздохи и выдохи. Несколько оставшихся клочков волос поблескивали под светом грязноватой сединой. Левая рука, вывернутая под неестественным углом, висела сбоку плетью. Ладонь смотрела в потолок, мизинец жутковато подрагивал. Правую, в отличие от левой, мучитель не изуродовал – видимо, чтобы ребёнок мог самостоятельно есть.

Ниэль смотрел в глаза ребёнку, чей пол так и не смог определить. На вид ему было около семи. Косые карие глаза смотрели в его направлении. В них читалось явное облегчение. Обречённое облегчение. Ниэль знал этот взгляд, он сам под конец той жизни испытывал те же чувства. Ребёнок в углу понимал, что никак не сможет выжить, он одновременно и жаждал, и боялся смерти.

— Как тебя зовут? — Ниэль рассматривал многочисленные шрамы, видимые через порванную одежду. Ожоги и порезы перемешались с высыпаниями и пятнами.

Ребёнок не ответил, продолжая смотреть ему в глаза.

— Ты можешь встать?

Мальчик, а именно так подумал Ниэль, кинул быстрый взгляд на старое покрывало, прикрывающее его ноги. Ниэль подошёл и медленно убрал заскорузлую ткань. Он увидел многократно переломанные и неправильно зажившие голени, с вывернутыми в разные стороны стопами.

Слёзы подступили к глазам.

— Хочешь отомстить? — Ниэль вытер рукавом влагу с щёк. Он много чего натерпелся в прошлой жизни, и вид изувеченного ребёнка вызывал в нём особые чувства, поднимал ужасные воспоминания о тюрьме.

Зрачки ребёнка расширились, он открыл рот, издал неопределённый звук, который отдалённо напоминал согласие, и кивнул.

— Ну и хорошо, — Ниэль через силу улыбнулся. — Пойдем наверх, тут тебе больше нечего делать.

Он подошёл и поднял на руки маленькое, худое тело, больше похожее на скелет. В нос ударил неприятный запах. Не обращая внимания, Ниэль поднялся наверх, положил ребенка на тахту и сел в кресло. На столике пылилась незнакомая настольная игра.

— Я тебя буду звать Мики, хорошо? — Ниэль поднял глаза на ребёнка, который с интересом оглядывал всё вокруг. Вздрогнув, тот посмотрел на него и кивнул.

— Ладно, я пока осмотрюсь тут, соберу всё полезное, — улыбнулся Ниэль.