Монашка и дракон

Облегченно вздохнув, я уже нащупала дверную ручку, когда дракон вдруг сорвался с постели и бросился на меня. Его движение невозможно было уловить человеческим глазом – я заметила только мелькнувшую черную тень, а в следующее мгновение оказалась прижатой к двери спиной. Он держал меня за плечи, и совсем рядом было его лицо – темное, со зло блестящими глазами.

– А я не давал тебе разрешения уходить, – сказал он с присвистом.

Теперь в нем явно проскальзывало нечто чужое, отличное от человеческой природы. Он не изменил облика, но мне показалось, что меня опутывают цепями или… змеиными холодными кольцами.

– Опомнитесь, милорд, – пролепетала я, разом растратив всю свою браваду. – Вы пьяны…

– Как сразу заговорила! Может, сначала докажешь, что у тебя на самом деле человеческий язычок? – он наклонился, и губы его оказались в опасной близости от моих губ. – Или все-таки, раздвоенный? Как у змейки? Ну же, Виенн, покажи мне, что ты обыкновенная женщина…

– Милорд, милорд… не делайте этого… – я затрепыхалась в его руках, а потом, не имея возможности освободиться, зажмурила глаза, как будто это могло меня спасти.

И в это время раздался тоскливый вопль – громкий, протяжный. Особенно громкий в тишине спящего замка. Я открыла глаза, испуганно глядя на дракона, и он тоже замер, прислушиваясь, но крик резко оборвался.

Мое сердце успело стукнуть пять раз, когда где-то внизу хлопнули двери и послышались взволнованные голоса.

– Что это?! – Дилан вскочил с кровати, но сразу же сел, со стоном потирая голову. – Что за дьявольщина посреди ночи?!

Гидеон отодвинул меня от двери и позвал брата:

– Пошли, проверим. А ты, – он мельком взглянул на меня, – жди здесь. Запрись изнутри.

Они вышли, причем Дилан приволакивал ноги – похоже, вино подействовало на него сильнее, чем на брата, или выпил он больше.

Разумнее всего было бы последовать совету и запереться, но я положила руку на засов и промедлила, кусая губы. Тоскливый крик до сих пор звучал в моей голове. Печаль, ярость, отчаяние – вот что было в нем. Какое существо, претерпевая какие муки, может исторгнуть такое?!

Я открыла двери и выглянула в коридор. Здесь было темно, потому что светильники уже прогорели. Я слышала голоса слуг – испуганные, дрожащие: что случилось? кого-то убили? это привидение?!.

Все заглушил голос дракона – он говорил спокойно, приказывая разбиться в группы по трое и обследовать замок. Я закрыла двери и опять взялась за засов, но опять передумала. Невозможно оставаться в стороне. Невозможно прятаться, когда кому-то рядом так плохо.

Пройдя коридор на ощупь, я вышла к лестнице. Внизу горели два светильника, и было пусто – обитатели замка разошлись искать кричавшего. Я спустилась, вздрагивая на каждый шорох.

Теперь замок ожил – слышался топот на верхних этажах, люди перекрикивались, лаяли собаки. Один светильник мигнул и погас, и я бросилась ко второму, чтобы поправить фитилек.

– Что это ты тут забыла? – раздался высокомерный голос.

Я сразу узнала его, и обернулась с поклоном:

– Кто-то кричал, госпожа Ингунда, я хотела посмотреть…

– Тебе разве разрешали бродить по замку? Отвечай!

– Прошу прощения, – я поклонилась еще раз. – Но никто не сказал мне, что это запрещено.

– Я говорю.

Она стояла передо мной, возвышаясь на полголовы – красивая, с распущенными белокурыми косами, неприбранная со сна. За ее плечом пряталась испуганная Арнегунда, а из-за нее выглядывала Нантиль. Все три конкубины были в ночных рубашках, простоволосые, Нантиль держала плоский светильник на ладони, а Ингунда – стеклянный фонарь на металлическом колечке.

– Наверное, это привидение, – прошептала Арнегунда, перебирая дрожащими руками четки.

– Милорд отправил слуг осмотреть замок, – сказала я, чтобы подбодрить ее. – И сам пошел узнать, что случилось, вместе с братом.

– Молчать! – гневно оборвала меня Ингунда.

Нантиль опустила голову, избегая встречаться со мной взглядом.

– Простите, госпожа… – начала я извинения.

– Ты! Не удивлюсь, если это твоих рук дело! – сказала Ингунда обвиняющее. Она перехватила фонарь в левую руку и ткнула в меня указательным пальцем правой. Рука ее была перепачкана чем-то, наверное, сажей от фонаря – и от этого показалась костлявой, как у старухи.

– Уверяю вас, я не…

– Молчать! – последовал новый, не менее гневный окрик.

Я благоразумно умолкла, понимая, что угодить этой женщине будет так же нелегко, как совладать со стаей драконов.

– Убирайся, пока я не приказала выпороть тебя, – велела она, потрясая фонарем. – Если узнаю, что ты вздумала воровать…

– Ну а здесь что за крики? – недовольный голос милорда Гидеона долетел из темноты коридора, а следом вышел и сам дракон в сопровождении брата.

Конкубины немедленно бросились к дракону, спрашивая, что произошло. Ингунда, на правах старшей, положила ему на плечо руку. Милорд Гидеон покривился, но руку не сбросил.

– Что вы так переполошились? – он посмеивался, но не мог скрыть раздражения. – Мы осмотрели жилые этажи, ничего подозрительного. Кому-то приснился кошмар, только и всего.