Монах - последний зиндзя

Танико сразу заметила, что владения Шимы тоже увеличились. Они поглотили поместья, находящиеся по соседству, так что вновь возведенная из камня и земли стена окружала парк в три раза более обширный. Вид, открывшийся за высокой стеной, заставил Танико сжаться. Трехэтажная главная башня возвышалась над поместьем. Верх ее венчали позолоченные дельфины для освещения и защиты от огня.

- Очевидно, мой отец процветает, - сказала она Дзебу.

Над главными воротами развевался не Красный Дракон, говорящий о принадлежности к Такаши восточных провинций, находившихся под директоратом Муратомо, а флаг заключал в себе символ фамилии Шима - маленький белый треугольник внутри большого оранжевого треугольника.

"Должно быть, узы, связывавшие моего отца с Такаши, ослабели, подумала Танико. - Он показывает, что сам себе хозяин!"

Следующим признаком того, что ее фамилия заняла другую позицию, была стража у ворот. Не менее десяти самураев! Они выглядели отдыхающими, но постоянно были наготове, как очень искусные воины. Вооружены они были каждый двумя мечами и одеты в красивые костюмы, бронированные сомкнутыми вплотную стальными пластинами и опоясанные яркими оранжевыми шнурами. Шлем их предводителя был украшен белым султаном из лошадиной гривы.

Вместе с Танико отряд путников включал Дзебу, Моко и пять самураев охраны, выходцев из окрестностей Камакуры, вызвавшихся помочь Дзебу и Танико добраться до дома. Все ехали верхом и в поводу держали трёх лошадей, везущих поклажу.

Никто бы не подумал, что каждый из них довольно богат добычей, награбленной в Китае, думала Танико, или что они являются предвестниками вторжения большой армии, вновь появившейся на Священных Островах. В испачканной, запыленной одежде все выглядели уставшими. Им потребовалось двенадцать дней, чтобы добраться сюда из Хирайдзуми, спустившись с гор Осю верхом, наняв прибрежное судно и совершив длительное путешествие от Сэндай. Ошеломляющие пейзажи северных широт помогли Танико немного забыть печали. Вершины гор, спрятанные в облаках, стремительные пенящиеся потоки, огромные скалы, окаймленные белыми лентами водопадов, - дикие и даже немного пугающие пейзажи, которых Танико никогда раньше не видела. Когда путники достигли побережья, то увидели бесчисленное множество островов, которым ветер и волны придали различные очертания, и покрытые случайно прилепившимися, причудливо искривленными соснами. Придворные Хэйан Кё нашли бы такие пейзажи варварскими, но, живя среди варваров, Танико умела видеть в них красоту. Большую часть времени Танико и Дзебу молчали. Теперь им нечего было сказать друг другу. Основной надеждой для них было время. Танико выразила свои мысли в стихотворных строках, которые передала Дзебу на борту судна. Это стихотворение появилось под влиянием пейзажей, с которыми они встречались во время своего путешествия.

Высечь углубление в скале острова,

Убежище для морских птиц,

Много зим, много лет.

Она молча передала его Дзебу перед прибытием в Камакуру. Он, тоже молча, прочитал, кивнул головой и спрятал листок под кимоно.

Сейчас начальник стражи поместья Шимы с важным видом направлялся к ним. Дзебу слез с лошади, приблизился к нему.

- Другой монах Хачимана, - прорычал начальник до того, как Дзебу смог что-либо сказать. - Каждый оборванный монах отсюда и до Кюсю слышал, что в Камакуре можно неплохо заработать. Но только не в этом доме. Господин Шима Бокуден строго предупредил всех, что монахов нужно отправлять несолоно хлебавши. Уходи! - воин сделал угрожающий жест, положив руку на рукоять меча, покрытую серебром.

Типичный самурай из восточных провинций, подумала Танико, шумный и грубый.

Танико наблюдала, как Дзебу безо всяких угроз повернулся к стражу левым боком, его меч свешивался с ремня со стороны начальника.

- Извините меня, начальник, - вежливо начал Дзебу. - Я сопровождаю дочь господина Бокудена, госпожу Танико, которая проделала длинную дорогу, чтобы нанести визит своему отцу. Не будете ли вы столь любезны позволить нам войти и известить господина Бокудена, что приехала его дочь?

Дзебу не упомянул о сообщении для Хидейори. Они должны выяснить ситуацию вокруг Хидейори, не выказывая к нему интереса.

- Ого, один из вооруженных монахов? - проворчал стражник. - Кто вы буддист, синтоист, зиндзя? Никто из вооруженных монахов не является святым или искушенным в воинских искусствах, поэтому нет необходимости играть ругательствами или мечами. Нет, эта женщина, сидящая верхом, называет себя дочерью господина Бокудена, да? Дочь господина Бокудена - великая госпожа, живущая в столице. Она не стала бы добираться сюда верхом на лошади, как какая-нибудь маркитантка!

- Не обращайте на него внимания, госпожа, - тихо сказал Моко. - Его родил тибетский бык.

Танико не хотела, чтобы кто-нибудь из сопровождавших ее воинов устроил ссору с охраной ее отца. Она решила сама разрядить атмосферу и пришпорила коня. Танико обратилась к воину спокойным голосом, произнося слова, действующие подобно острию кинжала самурайских женщин: