Монах, который продал свой «феррари»

Затем он сделал паузу, как ребенок, который на мгновение замолкает, собираясь открыть своему лучшему другу тщательно оберегаемую тайну: — Но ты не знаешь того, что у меня была еще и дочь. Она была самым милым, самым нежным существом, ко торое мне приходилось видеть в своей жизни. В то время я во многом походил на тебя, когда мы впервые познако мились: я был надменным, амбициозным, преисполнен ным честолюбивых надежд. У меня было все, что можно было пожелать. Мне говорили, что у меня прекрасное будущее, потрясающе красивая жена и чудная дочь. И вот, в один миг я лишился всего этого.

Впервые с тех пор, как мы снова встретились, радостное лицо Джулиана омрачилось. По его загорелой щеке скатилась слезинка и упала на бархат алой накидки. Я хранил молчание, глубоко тронутый признанием моего давнего друга. — Тебе не обязательно продолжать, Джулиан, — сказал я, положив ему руку на плечо в знак сочувствия. — Нет, я должен, Джон. Из всех, кого я знал в моей прошлой жизни, ты подавал самые большие надежды. Я уже говорил, что ты во многом напоминал мне меня самого, когда я был моложе. И сейчас впереди у тебя еще много возможностей. Но если ты будешь и дальше жить так, как сейчас, ты обречен на неудачу. Я вернулся сюда, чтобы по казать тебе, что в мире тебя ждет еще много пока неизведан ных тобой чудес и неиспытанных тобой наслаждений.

Тот пьяный водитель, из-за которого солнечным ок тябрьским днем погибла моя дочь, забрал не только одну драгоценную жизнь — он забрал две. После смерти дочери моя жизнь сломалась. Я стал проводить каждую свободную минуту на работе, тщетно надеясь, что моя адвокатская ка рьера излечит боль моего разбитого сердца. Иногда я даже ночевал на диване своего кабинета, страшась возвращаться домой, где оставалось столько напоминаний о счастливом прошлом. И если моя карьера резко пошла вверх, то мой внутренний мир был в полном беспорядке. Моя жена, которая еще со студенческих лет была моим верным спутником по жизни, оставила меня. Здоровье мое пошло на убыль, ия начал скатываться в то бесславное существование, в котором ты меня застал, когда мы познакомились. Конечно, у меня было все, что можно было купить за деньги. Но за это я продал свою душу, да-да, именно так, — взволнованным, прерывающимся голосом говорил Джулиан. — Так, значит, когда ты говоришь «живи детством своих детей», ты говоришь, фактически, что нужно не пропустить время, чтобы увидеть, как они растут и рас цветают. Так же? — Это случилось двадцать семь лет назад, когда я вез дочь на день рождения ее лучшей подруги. И сегод ня я бы отдал все, чтобы снова услышать смех своей дочери или поиграть с ней в прятки, как часто мы игра ли в нашем саду. Мне так хочется взять ее на руки и нежно погладить ее золотистые волосы. Она забрала с собой часть моего сердца. И несмотря на то что моя жизнь обрела новый смысл, с тех пор как в Сиване я нашел путь к озарению и научился управлять собой, не проходит и дня, чтоб я не вспомнил румяное личико моей милой малышки в немом кино моего сознания. У тебя такие замечательные дети, Джон. Не забывай разгля деть лес за деревьями. Лучший подарок, который ты можешь дать своим детям, — это твоя любовь. Узнай их заново. Покажи им, что они куда более важны для тебя, чем мимолетные радости твоей профессиональной карьеры. Очень скоро дети начнут создавать свою соб ственную жизнь, заведут семьи. Тогда будет уже слиш ком поздно, время будет упущено. -

Джулиан задел очень чувствительную струнку в моей душе. Наверное, я уже и раньше начал понимать, что мой образ жизни трудоголика медленно, но неуклонно расшатывал нашу семью. Это было похоже на тлеющие угольки, бесшумно разгорающиеся, накапливающие энергию перед тем, как проявить в полной мере свое разрушающее действие. Я знал, что нужен своим детям, пусть они и не говорили мне этого. Мне нужно было услышать это от Джулиана. Время уходило, а они так быстро подрастали. Я уже и не припомню, когда мы с сыном Энди в последний раз потихоньку выбирались из дома свежим субботним утром, чтобы целый день ловить рыбу в заветном месте, открытом еще моим отцом. Одно время мы выбирались туда каждые выходные. Сейчас мне кажется, что это происходило с кем-то другим.

Чем больше я думал об этом, тем больнее это меня задевало. Разучивание фортепианных пьесок, домашние рождественские спектакли, детские спортивные соревнования — все это было принесено в жертву во имя моей профессиональной карьеры.

«Чем же я занимался?» — задавал я себе вопрос. Я и вправду катился вниз по скользкому склону, о котором говорил Джулиан. В этот момент я принял решение изменить свою жизнь.