В дверь постучали, а потом появилась угрюмая физиономия Антона. Он молча подошёл к столу, протянул руку в знак приветствия и после рукопожатия сел на стул. Клим сохранял спокойствие и уверенность. Он внимательно наблюдал за Антоном, который то порывался начать разговор, то затухал, как спичка не ветру. Он был взвинчен. Не выдержав эти качели, Клим сдержанно спросил:
– Что привело тебя ко мне?
Антон импульсивно вздохнул, словно к его носу поднесли что-то дурно пахнущее.
– Я теряю терпение. Всё из рук валится, за что берусь – не получается! – Он подскочил с места и начал ходить взад-перед перед столом Клима. – Ты извини, что я без предупреждения зашел к тебе. Но меня уже это так достало!
– Присядь, Антон, – спокойно предложил Клим. – И объясни, что случилось?
Но он не послушал, а просто встал напротив, сунул руки в карманы темных джинсов и резко заявил:
– Уволь Кассандру.
– С чего ради?
– С того, что
– Но ты не прав. Она действительно работает.
– Бога ради, перестань! Она даже суп сварить не может! Она не в состоянии оплатить коммунальные счета и не потому, что у нее денег нет! Кассандра понятия не имеет, как это делается в принципе! Потому что всё это делаю именно я! Сначала о ней заботились непутевые родители, потом она досталась мне. Избалованная и неблагодарная! Поигралась во взрослую бабу и хватит!
Клим откинулся на спинку кресла и снова подпер подбородок, опустив локоть на широкий кожаный подлокотник. Он наблюдал за буйством Антона и всё больше склонялся к тому, что тот совершенно ничего не знал о Кассандре. С самого первого дня их общения Клим только и слышал, какая она вредная, наглая и неблагодарная сучка, в то время как Антон – спаситель её потерянной души только и делал, что заботился об их счастливом и светлом будущем. И чем больше он говорил, тем яснее становилась картина: Антон, подобно пиявке, присасывался к человеку и вытягивал из него всё то, чего не мог достичь сам. Именно так он получил немалый кусок бизнеса родителей Кассандры, а потом и переключился на нее, вот только ему не нужна была какая-то её часть; обаятельная и желанная всеми, Кассандра нужна ему целиком. Но каким образом он надеется заполучить её, если она настойчиво заявляет, что больше их ничего не связывает? Надеется взять измором?
– Ты ведь понимаешь, что несправедлив к ней?
Взгляд Антона тут же ожесточился.
– Я?
– Ты, – кивнул Клим.
– Слушай, ты хороший парень. Ты мне нравишься и я не хочу обижать тебя. Но конкретно в этом случае, держи свое мнение при себе, ладно? Ты просто должен быть за меня и всё. Так у нас принято. Если друг просит о чем-то, то это безоговорочно выполняется, понимаешь?
– Нет, не понимаю.
Антон выдержал на себе его уверенный взгляд и, задрав подбородок, повторил:
– Ты должен уволить её.
– Не могу, – спокойно пожал плечами Клим. – Кассандра – мой сотрудник и прекрасно справляется со своими обязанностями. По правде говоря, именно такого профессионала мне не хватало. Я буду глупцом, если откажусь от нее.
– Кассандра – моя невеста! – повысил голос Антон.
– Меня не интересуют ваши отношения, как и то, кто, кем, кому приходится. Если, конечно, это не мешает работе. И сейчас, Антон, ты мешаешь.
– Я не понял! – нервно усмехнулся он. – Ты что, за нее что ли? Мой друг и…
– Объясни мне одну вещь: с чего ты взял, что мы с тобой друзья? – сурово взглянул на него Клим. – На конференции я вспомнил тебя с трудом, да и то, только потому, что ты напомнил о Мише Плеханове, которому ты и твои недалекие дружки спалили курсовую работу. Он тогда последнюю мелочь отдал, чтобы распечатать её. Благо, преподавателям он нравился и они просто перенесли для него дату защиты. Но тебе было весело и глубоко наплевать. Как и сейчас. В моем кругу друзья немного другие, извини.
– Куда ты погнал, Клим? – усмехнулся Антон. – Берега попутал? Так я тебе сейчас всё доходчиво объясню! – Антон подлетел к столу и наклонился. – Думаешь, раз ты такой крутой, сидишь в этой стеклянной башне и правишь всеми этими людишками, то до тебя не добраться? Если я чего-то хочу, желаю и требую – я это получаю. Преграды я перешагиваю или давлю пятками. Хочешь ею стать? Вперед! Но это выбор идиота, а разве ты – идиот, Клим?