Молот Вулкана

Но именно в этот момент в класс вошел Исполнительный Директор Джейсон Дилл, и миссис Паркер застыла в почтительном молчании.

Она не впервые видела его вживую (во плоти, а не в тех синтезированных образах, что средства массовой информации транслировали своей аудитории), однако, как и до этого, поразилась тому, насколько велика была разница между реальным человеком и его официальным образом. Где-то глубоко в ее сознании зашевелилась мысль: «А как это воспримут дети?» Она бросила взгляд на класс. Дети глазели с трепетом и благоговением, забыв обо всем остальном.

Она подумала: «Он не так уж отличается от нас, всех остальных. Человек на высочайшем посту, что есть на Земле… И он просто человек». Энергичный мужчина средних лет с умным лицом, блестящими живыми глазами, располагающей уверенной улыбкой. Он невысок, подумала она, ниже своих сопровождающих.

В класс вместе с ним вошли пять человек: трое мужчин и две женщины, все в деловой серой униформе Т-класса. Никаких специальных значков. Никаких королевских регалий. «Если бы я не знала, – подумала она, – я бы ни за что не догадалась. Он такой… Непретенциозный».

– Дети, это Исполнительный Директор Дилл, – сказала она. – Координирующий Директор системы «Юнити». – Ее голос дрогнул от волнения. – Исполнительный Директор Дилл подчиняется только «Вулкану-3». Ни один человек на свете, кроме Исполнительного Директора Дилла, не имеет права доступа к памяти компьютера.

Директор Дилл благожелательно кивнул классу и миссис Паркер.

– Что вы сейчас изучаете, дети? – спросил он дружеским тоном, уверенным тоном достойного лидера Т-класса.

Дети робко зашевелились.

– Мы сейчас проходим Лиссабонские Законы, – сказал один из мальчиков.

– Очень хорошо, – искренне обрадовался Директор Дилл. Его чуткие глаза весело блеснули. Он кивнул своим людям, и они собрались уходить.

– Учитесь хорошо, дети, и слушайтесь вашего учителя.

– Так любезно с вашей стороны, – ухитрилась выдавить из себя миссис Паркер, – зайти, чтобы дети увидели вас хоть на мгновение. Большая честь для всех нас. – Она встала, чтобы проводить гостей к двери, сердце бешено колотилось. – Они навсегда запомнят этот момент, сберегут в сердцах как сокровище.

– Мистер Дилл, – раздался голос девочки. – Можно у вас кое-что спросить?

В классе вдруг воцарилась полная тишина. Миссис Паркер похолодела. Тот же голос. Снова та девочка. Кто же это? Которая из них? Она напряженно вгляделась в класс, сердце колотилось от ужаса. «Господи боже, неужели этот дьяволенок ляпнет сейчас что-то перед Директором Диллом?»

– Да, конечно, – ответил Дилл, задержавшись у самых дверей. – Что ты хочешь спросить? – Он взглянул на свои часы, улыбнувшись довольно натянуто.

– Директор Дилл торопится, – удалось выговорить миссис Паркер. – У него много дел, много работы. Мне кажется, нам лучше бы отпустить его, правда?

Но твердый голос маленькой девочки продолжал со стальной непреклонностью:

– Директор Дилл, вам не бывает стыдно, когда машина приказывает вам, что делать?

Директор Дилл удержал на лице свою натянутую улыбку. Он медленно обернулся к классу. Его яркие умные глаза пробежались по комнате, пытаясь определить, кто именно задал вопрос.

– Кто это спросил? – ласково поинтересовался он.

Тишина.

Директор Дилл прошелся по комнате медленными шагами, не вынимая рук из карманов. Почесал подбородок отстраненным жестом. Все молчали, никто не шевелился; миссис Паркер и люди из «Юнити» застыли в ужасе.

«Все, меня точно уволят, – подумала миссис Паркер. – Или заставят подписать запрос на ментальную терапию, или придется пройти добровольное лечение. Нет, – подумала она в панике. – Пожалуйста, нет».

Между тем Директор Дилл оставался совершенно спокоен. Он остановился перед классной доской. Поднял руку и проверил, работает ли доска, вычертив рукой какую-то фигуру. Белые линии проступили на темной поверхности, повторив его рисунок. Он сделал еще несколько движений рукой, и на доске возникли цифры – «1992».

– Конец войны, – сказал он.

Следом за этим притихший класс увидел, как на доске появились цифры «1993».

– Лиссабонские Законы, как раз то, что вы сейчас проходите. В тот год все державы в мире договорились и решили связать свою судьбу воедино. Подчинить себя реалистично, а не идеалистически, как во времена ООН, общей наднациональной власти для блага всего человечества.

Директор Дилл отошел от доски, задумчиво глядя себе под ноги.