Молот Люцифера

– Прости, не могу, Лоретта. Документалки получились отличные. Потрясающие. Вероятно, я даже получу предложение от Эй-би-си. Им очень скоро понадобится новый редактор научно-популярных фильмов, и у нас будут реальные деньги. И у меня появляется настоящий шанс написать книгу…

– Ты не спал целую ночь! Ты сейчас – не в том состоянии, чтобы куда-то ехать. Я боюсь!

– О-хо-хо! – Он прижал ее к себе и крепко поцеловал.

«Сам виноват, – сказал он себе, – разве она могла не испугаться, когда я накупил такого? Но нельзя же мне пропустить День Молота».

– Послушай. В мэрию я пошлю кого-нибудь другого.

– Вот и хорошо!

– И встречусь с Чарли и Мануэлем в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса.

– Но почему ты не можешь побыть со мной?

– Я должен хоть что-то делать. Есть мужская гордость, в конце концов. Как я скажу людям, что отсиживался дома в подвале, если внушал всем и каждому, что опасности в принципе нет? Я возьму пару-тройку интервью, пообщаюсь с губернатором – он сейчас в городе, в «Кантри-клубе», изучает вопросы благотворительности. Я заскочу туда сразу после того, как комета начнет удаляться. И буду крутиться в каких-нибудь десяти-пятнадцати минутах езды до нашего дома. Если что-то и произойдет, я мигом окажусь здесь.

– Ладно. Но ты еще не завтракал. День будет холодный. Я приготовила твой термос и отнесла пива во внедорожник.

Он наспех перекусил. Лоретта сидела и неотрывно смотрела на Харви. Она не съела ни кусочка. Когда он шутил, она с натяжкой смеялась, а напоследок велела мужу быть осторожным: съезжать-то ведь машина будет с холма.

Связь не улучшалась. В основном сообщения приходилось записывать. Их непосредственные наблюдения приобрели огромную важность, поскольку приборы оказались практически бесполезными: слишком часто их «драило» пылью. Главный телескоп, который можно было подключать к цветному телевизору, они всячески берегли – они писали не только аудио, но и видео – и упорно пытались передать данные на Землю.

– Мощность солнечного излучения упала приблизительно на двадцать пять процентов, – доложил Деланти.

– Береги батареи, – приказал Бейкер.

– Есть.

В корабле становилось жарко, однако они экономили и не тратили энергию, которая еще могла пригодиться для аппаратуры.

Малик что-то затараторила по-русски в микрофон. Яков возился с приемником, пытаясь получить ответ с Байконура. Ничего не выходило. Леонилла продолжала вести запись. Она приняла неудобную позу и то и дело поворачивалась, чтобы следить за иллюминатором, не теряя из вида панели управления. Рик попытался понять, что она надиктовывает, но в ее речи звучало слишком много незнакомых слов. «Романтика одолевает, – решил Деланти, – и она изливает свое настроение в стихах. А почему нет? Как еще способен описать свои чувства человек, оказавшийся внутри кометы?»

Сейчас о траектории полета Молота они знали еще меньше, чем Хьюстон. Согласно последнему принятому сообщению, Земля и небесное тело должны были разойтись на расстоянии в тысячу километров. Рик, правда, сомневался в правильности данной оценки. Что, если расчет основывался исключительно на его визуальных наблюдениях… Если так, это означает, что на таком расстоянии пройдет только «гора», которую он видел, а ведь облако твердых обломков огромно… Хотя – не настолько. Наверняка.

– Похоже, мы сейчас засели в ее оболочку, – заговорила Леонилла гораздо медленнее. – Химическая активность давно прекратилась. Но мы видим тень Земли, она похожа на туннель, проходящий сквозь хвост кометы.

Рик разобрал последнюю фразу Малик. «Славно, – подумал он, – если появится хоть малейшая возможность прямой связи с Землей, я тоже ее использую».

И они продолжали работу. Деланти бешено снимал ручной кинокамерой, с молниеносной быстротой меняя объективы и пленку. Он надеялся, что автоматический режим не подведет, и заставлял себя делать разные планы со всевозможными диафрагмами и выдержками – просто на всякий случай.

Корабельные часы неумолимо отсчитывали секунды.

Через длиннофокусный объектив, приставленный к иллюминатору, открывался фантастический вид. Рик невольно залюбовался глыбинами-горами, обломками меньшего размера и мириадами крошечных блестящих точек, окруженных жемчужной дымкой. За спиной астронавта прозвучал голос Бейкера:

– Как выстрел дробью по утке.

– Здорово сказано, – ответил Рик.

– М-да. Надеюсь, что не слишком точно.

– Сигналы с радара не поступают, – сказал Петр Яков.

– Ясно. Оставьте его и ведите визуальное наблюдение, – произнес Джонни. – Хьюстон, вы получаете что-нибудь от нас по телеканалу?

– …да, «Молотлэб»… ЛРД… Шарпс в восторге… повысьте мощность передачи…

– Так и сделаю, только попозже, – проговорил Бейкер. Он не представлял, слышат ли его на Земле. – Мы вынуждены беречь батареи. – Астронавт взглянул на часы. Через десять минут твердые составляющие ядра кометы максимально приблизятся к лаборатории. А через двадцать уже начнут удаляться. Ну, через полчаса. – Я увеличу мощность передатчика через пять минут. Повторяю: увеличу мощность до полной – через пять минут.

ЛЯЗГ!

– Что там, мать его? – крикнул Бейкер.