Молот Люцифера

Он наслушался разговоров о том, что способна натворить комета. Проповедники, вещающие со своих кафедр, собирали огромные толпы, обеспечивая себе кусок хлеба. Наступает апокалипсис, примиритесь со сладчайшим Иисусом и гоните монету…

Появились новые возможности. К примеру, белые удирали отсюда. С ума сойти. Алим объехал Брентвуд и Бел-Эйр и везде видел одно и то же: множество домов с упаковками молока у дверей и старыми газетами на крыльце. Нассор тогда ехал на стареньком пикапе, на заднем сиденье и в багажном отделении которого были навалены газонокосилки и разные садовые инструменты. Кто обратит внимание на простого чернокожего? В общем, когда он останавливался, чтобы забрать брошенную прессу или картонки с молоком, никто его и не замечал. Зато он собирал информацию и уже составил план действий. Теперь-то он будет на коне.

Они пройдутся по Бел-Эйру и Брентвуду, как уборочный комбайн. Нассор запасся набором отмычек для взлома. С ним – его люди, которые неохотно повиновались приказам, но свое дело знали хорошо. Молот Божий на протяжении человеческой жизни дважды не появляется.

В некоторые особняки, правда, лучше не лезть. Легавые бдят. Но был способ справиться и с этой маленькой загвоздкой. Нужно только все предусмотреть. Они успели скосить траву в нескольких дворах. Здорово потрудились – и смогли без помех провести наблюдение за целым кварталом, увидеть, как местные загружают трейлеры барахлом и уезжают. Бел-Эйр наполовину опустел. Ну а оставшееся можно слямзить сегодня ночью. А потом, наверное, удастся возобновить политическую деятельность. И многие братья будут на время обеспечены хлебом.

А белые паниковали. Богатые белые, люди много чего знающие. А в мэрии нервничали. Вдруг столкновение и впрямь произойдет?

Алим быстро просмотрел стопку газет и журналов. Пусть не сразу, но понял, что им грозит, а рисунки прояснили ситуацию окончательно. На низменностях не спрячешься. Будут волны высотой в тысячу футов! Автор картинок обладал немалым воображением. Он нарисовал здание мэрии Лос-Анджелеса: над поверхностью воды поднималась только башня. Виднелись крыши административного корпуса и здания городского суда. Все копы, которые там находились, сдохли – вот это было да! Но Алиму точно не хотелось быть в городе, когда жахнет.

А если пронесет? Тогда народ быстренько вернется обратно.

– То-то они удивятся, – пробормотал Нассор.

– А?

– Белые. Спорим, они рты пораззявят, когда приедут в город?

– Ага. Почему ты выбрал именно эти дома? Если б мы облазили самые богатые особняки повсюду, мы…

– Заткнись.

– Ладно.

– Я не хочу, чтобы мы удалялись друг от друга. Если окажется, что какой-то из домов битком набит легавыми, мы сможем по рации позвать на помощь.

– Ясно.

Молот Божий. Что, если он ударит? Куда тогда удирать? Не на юг, конечно. Политиканы могли кричать о всеобщем братстве, но все это лажа. Латиносы не любят черных, а те тоже не отстают.

«В иных местах, чтобы вступить в банду, латиносу нужно грохнуть нашего брата. У них нет к нам жалости, и чем дальше на юг, тем хуже и хуже».

– Сегодня ночью берем стволы, – сказал Алим.

Гарольд вздрогнул, и автомобиль чуть вильнул.

– Думаешь, будет гимор?

– Просто хочу быть готовым ко всему, – ответил Нассор. – А если гребаная комета… Короче сегодня и завтра лучше иметь под рукой пушки и боеприпасы. И жратву.

Нельзя огорчать братьев, поэтому он возьмет ответственность на себя.

И в случае столкновения, они будут во всеоружии.

Патрульный Эрик Ларсен приехал в Лос-Анджелес из Топики. Он был лингвистом (английский язык) и мечтал писать сценарии для кино и телевидения. Но необходимость зарабатывать на жизнь вкупе с волею судьбы привели его на службу в полицию Бербанка. Он сказал себе, что накопит ценный опыт. Вспомните, чего добился Джозеф Уэмбо, а ведь, как известно, начинал он в качестве полицейского! А сам Эрик умел писать – по крайней мере о данном навыке свидетельствовал его диплом.

Три года спустя он так и не продал никому ни одного сценария, зато теперь обрел уверенность, мог поведать множество необычных историй и гораздо лучше разбирался в человеческой психологии и в индустрии развлечений. А еще здорово повзрослел. Он жил с женщиной, дважды был помолвлен и преодолел свое неумение завязывать случайные знакомства с девушками, хотя по-прежнему не утратил склонности идеализировать «слабый пол». Ему было неприятно видеть на панели юных беглянок, давших деру из дома. Он знал, жизнь у них могла бы сложиться иначе.

Вдобавок Эрик научился видеть мир глазами копа. Человечество делилось на три группы – полиция, подонки и обычные граждане. Однако презирать последних он не научился: обывателей он обязан был защищать и, поскольку не заделался карьеристом (хотя жители Бербанка об этом и не подозревали), относился к выполняемой работе серьезно.

Он получал жалованье благодаря гражданам своей страны. Когда-нибудь он выйдет в отставку и станет одним из них.