Молот и крест. Крест и король. Король и император

Он пробудился с воплем и вскочил с тюфяка. А придя в себя, завернулся в ветхое одеяло и всмотрелся в болотный рассвет через дыру в стене.

— Что случилось, Шеф? — спросил с подстилки его товарищ Хунд. — Чего ты всполошился?

Юноша ответил не сразу. Слова вырвались карканьем — он сам не понимал, о чем говорит:

— Вороны! Вороны летят!

Глава 3

— Ты уверен, что высадилась сама Великая армия?

К злобе в голосе примешивалась робость. Вульфгару не хотелось верить столь худой вести, но он не решался прилюдно спорить с гонцом.

— Сомнений нет, — ответил королевский тан Эдрич, доверенный слуга Эдмунда, короля восточных англов.

— И ею командуют сыновья Рагнара?

«А вот эта новость, — подумал Шеф, сидевший в глубине помещения и ловивший каждое слово, — еще страшнее для Вульфгара».

Оповещенные посыльными, в господский дом набились все фримены Эмнета. В Англии фримен мог лишиться всего — обычного права[7], права на землю, семейного права, — если не подчинялся законному призыву к оружию. Но зато в преддверии войны он мог участвовать в связанных с нею публичных обсуждениях.

Другой вопрос — имел ли на это право Шеф. Но ему еще не надели рабский ошейник, а фримен, что стоял в дверях и отмечал присутствие и отсутствие, был должен юному кузнецу за починенный плужный лемех. Этот человек с сомнением хмыкнул, взглянул на меч в потертых ножнах на боку Шефа и решил не перечить.

И вот Шеф стоит в последнем ряду, среди беднейших жителей Эмнета, слушает и мотает на ус и старается не привлекать к себе внимания.

— Мои люди говорили со многими керлами, которые видели норманнов, — сказал Эдрич. — Утверждают, что армию ведут четыре великих воина, сыновья Рагнара, все равные между собой. И воины каждый день собираются у большого знамени Ворона. Это знамя дочери Рагнара вышили за одну ночь — черный ворон расправляет крылья для победы и складывает при поражении. Таково грозное семейное предание. Слава сынов Рагнара гремит по всей Северной Европе, куда бы ни направлялись их корабли — в Англию, Ирландию, Францию, Испанию и даже в страны, лежащие за Средиземным морем, откуда разбойники вернулись несколько лет назад с богатой добычей. Так почему же они обратили свой гнев на бедное и слабое королевство восточных англов?

Вульфгар теребил длинные усы, и на лице все явственнее проступала тревога.

— А где их лагерь?

— На лугах у Стора, южнее Бедриксворда.

Королевский тан Эдрич явно терял терпение. Он слышал все это уже не однажды и в разных местах. С каждым мелким лендлордом повторялась одна и та же история: он не хотел узнать подробностей и выискивал лазейку, чтобы уклониться от долга. Но от этого человека тан ожидал большего — Вульфгар сам сказал, что ненавидит викингов и что он скрещивал мечи с самим Рагнаром.

— Итак, что же от нас требуется?

— Король Эдмунд желает, чтобы все фримены Восточной Англии, способные держать оружие, прибыли в Норидж. Все мужчины старше пятнадцати зим и младше пятидесяти. Мы уравняемся с норманнами в числе.

— А сколько их? — спросил арендатор из тех, что побогаче.

— Триста кораблей.

— А людей сколько?

— На корабле обычно три дюжины гребцов, — ответил королевский тан коротко и неохотно.

Это был опасный момент. Когда мужланы смекнут, с кем придется иметь дело, их будет трудно сдвинуть с места. Но не сказать правду он не мог.

Все задумались о вставшей перед ними опасности, и воцарилась тишина. Ее нарушил Шеф.

— Триста кораблей и три дюжины гребцов. Получается девятьсот дюжин. Десять дюжин — это длинная сотня. Больше десяти тысяч человек. И все воины, — добавил он скорее благоговейно, чем испуганно.

— Нам их не победить, — решительно произнес Вульфгар, отведя гневный взгляд от пасынка. — Мы должны выплатить дань.

Терпение Эдрича было на исходе.

— Это решать королю Эдмунду. И он заплатит меньше, если Великая армия увидит, что против нее выступает равное войско. Но я приехал не лясы точить, а огласить приказы, которые должны быть выполнены. Тебе и лендлордам Апуэлла и Аутуэлла и всех деревень между Или и Уисбеком король велит собраться и завтра же выступить в Норидж. Все военнообязанные деревни Эмнет должны выехать или подвергнуться наказанию от имени короля. Вот что обязан сделать я, и вот как надлежит поступить вам. — Он круто повернулся к недовольной гудящей толпе. — Каково ваше слово, фримены Эмнета?

— Да! — выпалил Шеф.

— Он не фримен! — рявкнул Альфгар, стоявший рядом с отцом.

— Должен быть фрименом, черт побери! Иначе ему здесь не место. Неужели вы ничего не решаете? Разве не слышали королевский приказ?!

Но слова Эдрича потонули в глухом недовольном ворчании. Шестьдесят глоток выразили согласие.

* * *

В лагере викингов близ Стора дела обстояли совершенно иначе. Здесь все решали сыны Рагнара. Они отлично знали друг друга и обходились кратчайшими совещаниями.

— Заплатят в конце концов, — сказал Убби.

Они с Хальвданом были очень похожи на остальных воинов как внешностью, так и темпераментом. Хальвдан был кровь с молоком, второй уже поседел, и оба были сильными и опасными бойцами — с такими людьми шутки плохи.

— Надо решать, и сейчас, — буркнул Хальвдан.