Молот и крест

В середине шла тяжелая кавалерия, благодаря которой франки одерживали победу за победой на равнинах Центральной Европы. Всадники были одеты в кольчуги и набедренные латы; спины и животы прикрыты высокими седельными луками; на головах красовались шлемы, каждый воин держал длинный меч и был экипирован щитом, пикой и стременами. Щит, напоминавший очертаниями воздушного змея, прикрывал корпус; пикой полагалось разить сверху и снизу; стремена позволяли привстать для удара. Редкий человек, и уж точно не англичанин, был в состоянии держать пику, просунув другую руку в ремень неподвижного щита, да еще управлять боевым скакуном, сжимая его бедрами и погоняя лишь свободными пальцами. Те же люди, которым это было по плечу, считали себя способными затоптать любую пехоту, лишь бы та сошла со своих кораблей и стен.

Король же Карл Лысый, возглавивший свой ударный отряд в девятьсот всадников, повернулся в седле и оглянулся на знамена, которые развевались над охраняемым фортом; окинул взором корабли, сгрудившиеся на рейде. Разведчики принесли добрые вести. Ему навстречу вышла последняя к югу от Хамбера армия – беспечная и неподготовленная, но рвущаяся в бой. Именно этого он и хотел: один могучий удар – и все вожди лежат бездыханные, а остальные сдаются и вручают ему бразды правления страной. Хорошо бы этому произойти раньше, после разгрома армии благородного, но глупого Альфреда. Тогда и лето было бы не таким тягомотным.

Карл заметил, что перспективу заволокло пришедшим с Франкского моря дождем. Он обернулся и, не сбавляя хода, махнул английскому перебежчику, что подъехал с толмачом.

– Ты живешь в этом богом проклятом краю, – сказал он. – Сколько продлится дождь?

Альфгар взглянул на поникшие знамена, оценил слабый юго-западный ветер и решил, что ненастье установилось на неделю. Он понял, что король ждет другого ответа.

– По-моему, скоро кончится, – сказал он.

Король хмыкнул, пришпоря коня. По мере того как войско двигалось через нетронутое жнивье, сырая земля постепенно раскисла и превратилась в грязь. Передовые отряды проделали в торфянике широкую черную борозду.

Шеф наблюдал за приближением франков с небольшого холма Колдбек-Хилл, находясь в пяти милях к северо-западу. Над воловьей упряжкой развевалось его знамя со скрещенными молотом и крестом. Он знал, что разведка уже доложила королю Карлу о его местонахождении. Шеф выступил накануне, как только сгустились сумерки, после ухода конного отряда франкских мародеров. Ночью его воины – и воительницы – заняли позиции. При нем не осталось почти никого. Он больше не мог управлять этой схваткой и понимал, что главный вопрос заключался в способности его армии придерживаться плана и действовать самостоятельно.

Шеф был рад, что войско неожиданно оказалось многочисленным. Минувшим днем он часто натыкался на группы людей, стекавшиеся к полю будущей брани, – керлы с копьями, лесорубы с топорами, даже угрюмые углежоги из Уилда, призванные Альфредом в фирд, древнее ополчение Уэссекса и его окрестностей. Всем было сказано одно: не строиться в виду неприятеля. Ждать на флангах. Ударить, если возникнет возможность. Это был простой приказ, и его приняли с охотой тем большей, что он был отдан лично их королем.

«Но тут пошел дождь, – подумал Шеф. – Поможет он или помешает? Скоро это выяснится».

Первый выстрел был сделан с полусожженного хутора. Пятьдесят легких конников, прилично оторвавшиеся от основных сил, угодили в прицел «Выкоси поле». Озви нажал на спуск и увидел росчерк длинной стрелы, улетевшей на полмили и вонзившейся в самую гущу всадников. Расчет, состоявший из семерых мужчин и четырех женщин, немедленно занялся перезарядкой. До следующего выстрела осталось тридцать неспешных ударов сердца.

Предводитель хобиларов[50] увидел, что его человек лежит на земле со стрелой под ребрами, и удивленно закусил губу. Осадные орудия на открытой местности?! Впрочем, он знал, как надо действовать в такой ситуации: рассредоточиться и зайти неприятелю с тыла. Стреляли, похоже, с открытого правого фланга. Он пришпорил коня, крича своим людям, чтобы скакали в поле.

Сплошные придорожные посадки, призванные не выпускать скотину с поля и перекрыть доступ для диких свиней, заставили его строй растянуться. Едва это случилось, из колючих кустов выглянули стрелки. Арбалетные болты, выпущенные с десяти футов, с чавканьем вонзались в кожаные джеркины. Дав залп, воины развернулись и бросились наутек, даже не глядя, поражены ли цели. В мгновение ока они вскочили на лошадей и помчались в укрытие.

– Ансо попал в беду, – сообразил командир другого отряда конников, следя за нараставшей сумятицей. – Там засада. Отрежем ей путь в тыл. Проучим каналий, чтобы не лезли впредь!