Молот богов. Led Zeppelin

Одновременно Лед Зеппелин продолжала выступать в городах восточного побережья. Джимми и Питер обычно сваливали грязное белье в одной из спален “Starship”. Бонзо отдыхал или буйствовал по соседству, а Джонс был поглощен игрой в трик-трак. Роберт, слишком активный, чтобы сидеть на месте, шатался по самолету, разговаривая с корреспондентами Дэнни или смотря видеофильмы типа “Flash Gordon” и “Don’t Knock the Rock”. В итоге Бонзо вышел из-под контроля. Во время перелета в Детройт он напился и стал мрачным. Без видимой причины он сорвал очки с носа перепугавшегося регионального менеджера “Atlantic Records”, сжав их так, что они хрустнули. После чего швырнул осколки стекол на ковер. Не сказав ни слова, Бонзо развернулся и ушел в хвостовую часть самолета. Музыканты, наблюдавшие эту сцену, подавленно молчали. Немедленно прислали Ричарда Коула на усмирение распоясавшегося пассажира. На каждом концерте происходили какие-то неприятности. Смертью угрожали теперь повсеместно. Поэтому двое вооруженных до зубов телохранителей (из бывших агентов ФБР) всегда находились с группой. В зале “Spectrum” в Филадельфии напротив сцены во время исполнения “Stairway To Heaven” разгорелась ожесточенная драка. Юнец подбежал к сцене, надеясь сфотографироваться на фоне музыкантов. Двое среднего возраста охранников набросились на него и принялись избивать парня кулаками. Джимми подошел к краю сцены и уже собирался огреть одного из извергов своей гитарой с двойным грифом, но вовремя сдержался. К счастью, гитару было практически невозможно снять без посторонней помощи. Подоспел Роберт, размахивая микрофонной стойкой, как клюшкой для гольфа. Жестокость была наказана сильным ударом стойки по голове. Концерт продолжался. Скоро, раненого охранника увидели за кулисами. Он на чем свет стоит ругал Планта, вызывая певца на поединок. Роберт настучал о происшествии Питеру Гранту, допивавшему третью бутылку “Blue Nun”. Создали бригаду немедленного реагирования из роуди, которые отловили обидчика и вышвырнули из его же здания.

Гастроли затем пронеслись над Кливлендом, Питтсбургом, Монреалем и Вашингтоном. Грипп Роберта прошел — он опять находился в форме. Концерты теперь продолжались по 2,5 часа. Волосы рассыпаются, кимоно развевается, открытая грудная клетка лоснится от пота. Роберт стал самим собой, неподдельным распутником, демонстрировавшим свой торс. Бонзо, как бык, всегда шел вперед в своей грубой и неуклюжей манере, разговаривая на очень трудном мидлендском диалекте, который так и прорывался через искусственную вежливость. Джонс продолжал находиться в тени, однако он и Бонзо пожаловались Дэнни Голдбергу, что не занимают должного места в группе. Их мнения и слова до сих пор оставались за рамками публичных интервью. Дэнни обратился к Джимми — тот перепасовал журналиста к светотехнику. Последний свою очередь заявил, что имеет строгие указания Джимми и что ни Бонзо ни Джонси не должны освещаться на сцене. Так началась внутренняя борьба за власть в группе. 10 февраля группа вылетела в Вашингтон на концерт в громадном «Capital Centre”. Джимми никогда не спал днем и всегда удивлялся, как музыканты могут отдыхать, свернувшись калачиком в углу специально построенной сцены. Зал был неосвещен, усилители подключены и жужжали, публика развлекалась фейерверками и хлопушками. Казалось, что войска Сайгона захватили город. Джимми трясся как лист. Он не любил ожидать за кулисами начала концерта, предпочитая выскакивать из лимузина и через несколько секунд уже быть на сцене. Бонзо внимательно прислушивался к громоподобному шуму толпы. «Удивительно», — сказал Бонзо. И, наконец, все услышали: «Леди и джентльмены — Лед Зеппелин!»

После двух концертов в Нью-Йорке, группа объявила 10-дневный перерыв в гастролях. Джимми и Роберт отправились на Доминику, остальные разъехались по домам.