Молодые Генералы

Полковник оставил фотографию старой заброшенной двери в канализационное хозяйство. На обратной стороне был подробный адрес этого места. Уже через час эту дверь нашли и открыли. Замок пришлось резать. Тех, кто там был, выпустили наружу! Это было страшное зрелище, тёмные от нечистот люди в грязной одежде стояли небольшой кучкой в середине, щурились на солнце, не в силах надышаться чистым воздухом! Их пришлось мыть на месте, всю одежду и обувь выкинули сразу и сожгли. Воду привезли из речки, мыла и шампуней не жалели! Голодных людей одели в одноразовые костюмы, повезли за город, там была настоящая баня. База оказалась занятой! Это местный участковый получил анонимный звонок «о складе оружия» на её территории. Туда сразу выслали патрульную машину. Обыскали и действительно обнаружили оружие, которое быстро сгрузили, помещение опечатали.

Итак, в городе всё стихло. Если немцы жили в напряжении и считали себя в осаде, то местные отмывали тела и грехи в бане. «Генералы» сдерживали внешнюю блокаду, с которой пока ещё не могли справиться. Детектив Николаев поехал в офис, чтобы подготовить отчёт и наконец — то выспаться!

— Мой господин! Вы не поверите, она говорила о богах!

— О Господе?

— Нет, мой господин! О древних богах! Говорила, что у нас есть свои боги! Что тут нам делать нечего!

— Не раскисайте, Генрих! Я думаю, что поездка домой взбодрит вас! Но не кажется ли вам! Что из — за вашего суеверия или полуобморочного состояния от лекарственных препаратов мы должны отказаться от дальнейшей борьбы? Поверьте, вам это всё показалось! А мы не можем, изменить нашим планам, от нас ждут решительных мер. Сырьевой рынок России давно поделен. А эту нишу наш концерн разрабатывал очень давно. И очень много средств ушло, чтобы было, как есть!

А это окончание он произнёс на русском языке.

— Я всё понимаю, мой господин! Но почему безграмотная старая женщина заговорила со мной на древнегерманском диалекте. Его я точно узнал, потому что учили в университете, в Кёльне старинный эпос. Потом медиум тут совсем не при чём, им мог быть даже подросток!

— Я сомневаюсь! Генрих! Вы очень сдали! Я рекомендую вам отправиться домой, к семье, развеяться! Показаться настоящему, немецкому хирургу, ведь рана совсем не затянулась!

Потом, когда Генрих вышел, Карл сказал себе: «Концерн не простит нам поражения, или мы вынудим русских продать всё нашей компании, или сотрём их в порошок! Другого не дано!».