Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба советской молодежи)

Вeроятно, под ея влiянiем я незамeтно для себя самого превратился из неунывающаго, не особенно задумывающагося над жизненными вопросами, веселаго, боевого богатыренка в сильнаго, увeреннаго в себe, человeка. Встрeча с Ириной как бы рeзко остановила стремительный разбeг моей бурной жизни, заставила меня оглянуться на прошлое и болeе вдумчиво оцeнить и самого себя, и свое отношенiе ко всей многосторонности жизни.

Много часов провели мы в спорах, бесeдах и воспоминанiях в милом Серебряном Бору и, странное дeло никогда, глядя в ея ясные сeрые глаза, я не подумал, что она может быть для меня чeм-то большим, чeм только веселый товарищ, вeрный скаут и преданный друг.

И как-то ни разу мнe, мужчинe в расцвeтe лeт, не пришло в голову отнестись к ней, как к женщинe, пока... И вот с тeх пор я повeрил в безсознательное женское кокетство, присущее женщинe и украшающее ее, будь она трижды скаут...

Однажды я прieхал в Серебряный Бор днем и, не найдя Ирины, надeл купальный костюм и ушел на берег рeки. Наслаждаясь там вкусной теплотой рeчного песка и горячих солнечных лучей, я скоро услышал голос Ирины и, приподнявшись на локтe, увидeл, что она возвращается с прогулки с группой женщин. 254

Я привeтствовал ее, махнув рукой.

-- Здравствуй, Боб, -- радостно улыбнулась она в отвeт. -- Лежи здeсь. Я скоро освобожусь и приду.

Через полчаса Ира подбeжала ко мнe. Она была в том же спортивном костюмe, но ея гимнастическiя туфельки были одeты уже на хорошенькiе бeлые носочки, к о т о р ы х  р а н ь ш е  н е  б ы л о.

С привычной наблюдательностью я сразу замeтил эту перемeну в костюмe и был ошеломлен!

"Боже мой! Да вeдь носочки-то эти надeты спецiально для меня!" мелькнуло у меня в головe, и весь облик ясно-холодной дeвушки-друга сразу расцвeтился яркими красками застeнчивой женственности.

Я увeрен, что она не думала сознательно об этих носочках, но вeчное, как мiр, женское желанiе понравиться "ему", вeчное ewige waibliche прорвалось сквозь стeну товарищества и дружбы и освeтило наши отношенiя другим, ярким и горячим свeтом жизни сердца.

И потом уже, во всe тe немногiе дни нашего "вмeстe", которые скупо дала нам совeтская судьба, воспоминанiя о началe нашей любви всегда были неразрывно связаны с "роковыми бeлыми носочками", о которых мы всегда говорили с чувством веселаго юмора и ласковой задушевности...

Но в тe сiяющiе дни первой любви я не мог не сознавать, какiя опасности грозят мнe, как одному из старших руководителей молодежи. Имeю-ли я моральное право возложить тяжесть этих испытанiй на плечи друга? Вeдь, впереди -- не спокойное, мирное житiе, а борьба, почти без шансов на побeду...

Можно-ли соединять свою жизнь с жизнью Иры?

И как-то, в минуту задушевности я сказал ей об этих сомнeнiях.

Она медленно положила свою руку на мою и тихо отвeтила, прямо глядя на меня своими сeрыми глазами:

-- Гдe ты, Кай, там и я, Кайя...

И теперь, когда я так чудесно спасся из мрака совeтской страны и вспоминаю Ирину, у меня в ушах всегда звучит эта фраза древних римлян, этот символ любви и спайки.., 255

И острая боль пронизывает мое сердце при мысли о том, что гдe-то далеко, в 12.000 километрах отсюда, в глубинe Сибири, моя Снeгурочка-Лада коротает свои одинокiе дни в суровом совeтском концентрацiонном лагерe.

Водоворот мiровой бури разметал нас в стороны, и Бог знает, когда мнe опять доведется увидeть "роковые бeлые носочки", длинныя русыя косы и ясные глаза своего друга -- жены...

И доведется-ли увидeть вообще?..

Обвал...

Постепенно и почти незамeтно поднималась над нашими головами для удара лапа ОГПУ. Не справившись со скаутами давленiем, страхом, угрозами, подкупом, разложенiем, ГПУ рeшило нанести смертельный удар непокорной молодежи.

Мeсяцами и годами собирались свeдeнiя о скаутах и, наконец, весной 1926 года ГПУ рeшило, что всe нити "контр-революцiоннаго сообщества" в его руках. И тогда грянул удар.

Многiе из нас, старших, чувствовали приближенiе этой опасности, но уйти было некуда, да и никто из нас и не хотeл уходить. Бeжать перед опасностями мы не привыкли. Малодушные давно уже отошли в сторону. Но как больно было думать о том, что опять жизнь будет смята на многiе годы, что впереди опять тюрьма и неволя!

А моя личная жизнь складывалась как раз особенно интересно и удачно. Я был счастливым молодоженом, закончил прерванное революцiей высшее образованiе и хотeл вeрить, что впереди -- перiод какой-то творческой жизни.

Но судьба рeшила иначе...

Помню один из вечеров послe моего прieзда с юга. В моей маленькой комнатенкe гости -- Ирин брат. (Нам с Ириной по квартирным условiям так и не пришлось жить вмeстe). Сердечное веселье и задушевные разговоры были внезапно прерваны открывшейся без стука дверью, и на порогe моей комнатки появилась мрачная 256 фигура молчаливаго чекиста в полной формe с какой-то бумажкой в рукe.

-- Ну, Ирочка. Это не иначе, как за мной прieхали!

И я не ошибся.