Молитва – учение и делание

Да, человек сначала лежит в колыбели, потом начинает ходить, а затем бегать и шалить, шишки себе набивать и плакать. Но если он искренне плачет, то его шишки греховные будут исправляться потихоньку.

Как потянет к привычному греху, прочитай молитву сначала. Исправляться будешь, когда увидишь свою негодность, проявишь смирение. Не исправляешься, возвращаешься к греху – значит еще не смирился. Но ни в коем случае не ропщи. Помни всегда: Господь тебя смиряет твоими греховными немощами.

А смирению надо учиться у Матери Божией. Часто женщины говорят мне: «Батюшка, у меня смирения нет». – «А ты учись у Царицы Небесной. Проси у Нее.

Она научит тебя. И потихоньку все шероховатости изгладятся». Только мы должны прибегать к помощи Божией Матери по-детски бесхитростно.

– Чем можно завершить нашу беседу о молитве?

Там, где стяжается святость, там, где пребывает любовь Христова, – там есть жизнь духовная. А там, где начинаются дрязги, свары, скандалы, разделы имущества, – оттуда благодать Христова уходит. Ведь птичка сидит на веточке и поет, пока ты стоишь, не шелохнешься, а взмахнешь рукой – и она уже улетела. Так и благодать отходит от нас при невнимании. «Святым Духом всяка душа живится и чистотою возвышается».

О прелести

(Беседа Владыки. Антония (Сурожского)

Очень часто, слишком часто говорят о прелести. И употребляют это слово с каким-то таинственным выражением лица. Потому что это слово люди нашли в Писании святых отцов, которых они еще не должны были читать. Я помню, какой-то опытный священник мне сказал: Не давайте

Добротолюбие читать людям, которые еще не созрели в православии. Потому что они будут думать, что все, что там описано такими простыми словами они уже знают. На самом деле то, что описано, это то, о чем никто из нас часто не имеют и понятия. И вот тут можно говорить о прелести.

Человек прельщен своим воображением. Он обманут. Прелесть от слова «лесть». Ложь. И прельщенный человек, это человек, который воображает одно, когда на самом деле положение другое. Человек воображает, что он понимает тайны духовной жизни, тогда как он только знает нечто о своей духовной жизни. Есть замечательное место у Феофана Затворника, где говорит он не о прелести, о том, что очень часто бывает, что в нас, в связи с молитвами, с таинствами, с углубленным размышлением, с попыткой жить достойно своего христианского звания поднимаются какие-то неожиданные для нас чувства или даже телесные переживания: тепло, свет какой-то в душе поднимается. И он говорит: «Это все душевно-телесное». И он даже говорит о том, что если, когда ты молишься, ты видишь какой-то золотой свет, знай, это не божественное, это душевнотелесное явление. И поэтому нам надо быть очень осторожными в этом отношении и не ставить перед собой вопросы о том, прелесть – не прелесть, а жить трезво, то есть не опьяневать от своего желания жить духовной жизнью. Святой Исаак Сирин говорит: «Если ты увидишь новоначального, который начинает подыматься от земли на небо, схвати его за ноги, сбрось наземь, потому что если он подымется слишком далеко, то он слишком больно разобьется». И вот надо учиться жить просто и трезво. Как мне один священник сказал:

«Там, где просто ангелов до ста, там, где мудрено – там ни одного». И прелесть у нас происходит от того, что мы заглядываемся на себя – молимся ли мы, постимся ли мы, читаем ли мы, беседуем ли мы. Мы обращаем на себя внимание и думаем: а каков я, что во мне сейчас происходит, каким я являюсь перед Богом? Ответ на это мы не можем себе дать. Мы можем только сказать: «Вот что я сейчас переживаю, Господи. Если это от тебя, ты это укрепи, если не от тебя – рассей». Я могу даже пример вам дать личный.

В общем, непривлекательный. Когда я был юношей, у меня была способность как бы улавливать мысли других людей.