Молекула-попаданец

— Ну-да… Это середина тринадцатого века. Неужели Артемида решила нас подколоть с фюрером?

Эммануэль, похоже, наоборот оказалась очень довольной. Жадно пожирала, размазывая по губам кровь и хрустя косточками. И Корсак наслаждался, ощущая себя плотоядным животным или диким приматом.

Даже пропел во всю глотку:

Ну, а я после завтрака плотного,
становлюсь чем-то вроде животного —
то в леса меня тянет, то тундра зовет!

Гарри рыкнул в унисон:

Ведь инстинкт жертву чар найдет!

Но вот теперь демиургам-попаданцам следовало решать куда более насущные проблемы: найти ночлег, или разведать местность. Времена древние, лесов очень много и можно нарваться на что-то более серьезное, чем волки.

А вот, кстати, последние, как раз и недалеко. Зенками, сверкают и порыкивают. Перемигнувшись, все трое решили: принять драку!

Действительно выломать дубинки из деревьев нетрудно — плюс еще навыки великих демиургов, то знают все боевые приемы сотворенных вселенных.

Эммануэль даже по этому поводу заметила:

— А может, без палок обойдемся? Вот в частности наши кулаки, ноги, локти очень даже не против хорошей разминки.

Корсак ядовито хихикнул:

— На снегу? Бокс с ударной техникой ног! Да это здорово!

Волков целая стая — обычно эти звери в одиночку и не охотятся. Правда, наверное Робин Зон Крузо все же загнул, когда в более расширенном издании написал об том что их атаковало сразу три сотни зверей. И чем они смогли бы питаться эти прожорливые волчары?

Но тут штук двадцать клыкастых наберется. Самый матерый главарь атакует первым. Корсак пробивает пяткой навстречу, целя в нос. Удар и косточки переносицы заходят в нос. Демиург пробивает ведь очень быстро и строение животного ему известно досконально. Вообще они могли бы, и отпугнуть зверей, издав вопль, вызывающий у данной породы хищников неконтролируемый ужас. Но ведь подраться куда интереснее…

Эммануэль все же во плоти вполне взрослой девушки, а значит потяжелее и выше двух мальчишек. Следовательно, и удары у нее такие, что попади горенью в голову или челюсть — волчам кости сносит.

Корсак при нанесении удар в ноздри матерого, ощутил приятное тепло и отдачу. Он сделал сально и ловко запустил суком в глаз серому хищнику.

Тот выпустил фонтанчик фиолетовой крови и укрылся в сугробе.

Гарри долбанул свою жертву с вертушки и пропел:

— Серый волк, серый волк, не кидайся на порог!

Корсаков атакуя локтем плотоядную тварь в голову, воскликнул:

— Идет охота на волков, идет охота лязг клыков… На серых хищников — идет, отряд отличников!

Гарри бил не слабее своих коллег. Но отдавал предпочтение более размашистым движениям и вывертам. Например, удары коленками…

Конечно, тут они не были людьми обыкновенными… В противном случае твари их порвали. А так можно двигаться быстрее волка лучить его приемами. Тем не менее, и особо сверхчеловеческого тут тоже не было. Ведь убивали воины на суровых экзаменах волков, а то и более опасных львов. А если вспомнить ниндзей или монахов восточных монастырей.

Во всяком случае, противника стали овцами нарвавшись за самых великих убийцы и дарителей жизни во вселенной.

Эммануэль, например, для разнообразия вырвала клыкастому босыми пальчиками зубастую челюсть. Тот от болевого шока, буквально отбросил к верху лапки.

Гарри воскликнул:

— Свистать все на вершину вулкана!

Корсаку вдруг вспомнилось, как воплотился в мальчишку-партэизана. Его вели в лютый на расстрел фашисты, и босые ноги буквально полоскались в кипятке. Плюс еще боль от побоев. Вот тогда демиурга и кольнула неумолимая совесть: «а имеет он право ставить творение в столь не выносимые условия?».

Для мальчика все кончилось благополучно, хотя перед расстрелом его окатили пару ведрами ледяной воды. Но Корсак фрицев, тогда уложив выхватив их же собственные пистолеты-пулеметы, а юный партизан даже не чихнул.

Вот такая война лучше всего подходит для демиургов. Да и сам ты участвуешь в ледяном душе и все это переживаешь…

Но вот сейчас тоже азарт большой битвы и вагон, нет, пожалуй, даже эшелон ощущений!

Но сражение оказалось коротким, уцелевшие волки, сообразив, что им попались хищники поклыкастей дели деру. Эммануэль поймала одно их них за хвост и начала вертеть. Но раскрутить, как следует, не успела — порвался все-таки это веник.

Пацаны-демиурги, подбежав дали «санитарам леса» под зад и тоже прекратили преследование.

Корсак подвел итог:

— Пятнадцать — ноль в нашу пользу… Будем делать себе одежду или как?

Гарри рассудительно заметил:

— Шкуры прихватим, но одевать не будем. Наши тела позволяют мороз пока выдерживать, а бежать в одних шортах — ловчее.

Эммануэль с этим согласилась:

— Зачем изобретать велосипед. Мы можем и так бегать. Особенно вы пацаны, в эту эпоху, ваши сверстники бегали без всяких улучшений в телах.

Гарри уточнил:

— И не только сверстники, но и святые, юродивые… А мне эта публика не по душе.