Молчи (ЛП)

Семья Новак — Мэддокса и Эйприл — жили в двухэтажном доме, расположенном на трех акрах земли, в районе, где каждый дом был более впечатляющим, чем другой. Их отец был единственным дантистом в городе, а мать — помощницей юриста в единственной юридической фирме. В их доме всегда горел свет, всегда была вода, и их жизнь была прекрасна. У Мэддокса и Эйприл было двое родителей, которые заботились о них, не имели судимостей, не поднимали на них руку в порыве гнева и покупали им все, что те бы не пожелали. Другими словами, они были полной противоположностью всему, что когда-либо знала Орион.

Когда во втором классе она подружилась с Эйприл, ей только предстояло осознать, насколько ее жизнь отличалась от жизни всех остальных. Когда она впервые увидела дом Новаков, полный вещей, счастья и любви, она поняла, насколько плохо обстояли ее дела.

Вот почему Ри* никогда не ожидала, что популярный парень, в которого она была тайно влюблена вот уже много лет, наконец-то заметит ее… и захочет.

Неделю назад на вечеринке у Джесси Ноулз он отвел ее в сторону и рассказал о своих чувствах, сказал, что хочет поцеловать ее, и от его слов она будто ожила.

Она мечтала об этом, но никак не ожидала, что это произойдет. Его улыбка, когда он держал ее за руки, стоя на заднем крыльце. Заходящее солнце, которое окрашивало небо в красный и оранжевый цвета, словно огонь. Эта его кривоватая улыбка… но не зубы. Быть сыном единственного дантиста в городе имело больше преимуществ, чем просто жить в хорошем доме. На мгновение она вспомнила о собственных зубах, кривых, хотя и белых от регулярной чистки, поэтому ответила ему натянутой улыбкой.

То, как он смотрел на нее тогда, глупая усмешка на его лице, когда его взгляд скользнул по ее губам, заставили ее нервничать и возбудиться одновременно. Когда он, наконец, поцеловал ее, она позабыла о том, что совсем недавно он расстался с Шарлин Эванс, самой красивой девушкой в школе. Она забыла о длинной череде других красивых девушек, которые были до Шарлин. Забыла о своих кривых зубах, одежде из «Уолмарт» и дерьмовых родителях. Все это не имело значения, потому что прямо сейчас, в его объятиях, он видел только ее, а она видела только его — им принадлежал весь мир.

Он целовал ее так страстно, словно она была единственной девушкой на свете. Это был такой первый поцелуй, которого заслуживали девушки с ровными зубами и более уважаемыми фамилиями.

Но Ри об этом не думала.

Она размышляла о том, как он прекрасен на вкус, как приятно чувствовать себя желанной для парня, которого она так долго любила. Парня, которого хотели все остальные девочки.

Мэддокс отстранился, глядя на нее с улыбкой в глазах, но не на губах. Он провел большим пальцем по ее нижней губе отработанным движением, таким взрослым и мужественным.

— Ты такая красивая, — пробормотал он с усмешкой.

— Спасибо, — сказала Ри кротким и хриплым голосом, нервно глядя на деревянный пол под их ногами.

Пальцы Мэддокса потянулись к ее подбородку, заставляя поднять взгляд.

— Я серьезно, — сказал он. На этот раз громче. Более решительно. — Я всегда мечтал поцеловать тебя.

Желудок Ри сжался, как будто на американских горках, хотя она ни разу на них не каталась. Ее семья никогда не могла позволить себе посетить «Шесть флагов»*. Но она представляла, что это будет похоже на смесь трепета, страха и возбуждения в ее животе.

— Правда? — спросила она, не в силах скрыть потрясение в голосе. — Я имею в виду, в последнее время мне казалось, что ты испытываешь ко мне какие-то чувства. Флирт, возможно, но я не знала, даже представить себе не могла, что серьезно нравлюсь тебе. А еще все остальное… — ее голос затих.

Ей не следовало так много говорить. Не должно было ее сомнение так бросаться в глаза. Она должна была похоронить его глубоко, как и позор, который несла с собой ее фамилия.

Мэддокс пожал плечами.

— Ты имеешь в виду мою сестру?

Ри кивнула.

Эйприл не была слепа к тому, как подруга смотрела на ее брата, и часто ссорилась с ней из-за этого. Орион пыталась отрицать свои чувства, но, в отличие от родителей, она не умела лгать. Она пообещала своей лучшей подруге, что перестанет сохнуть по Мэддоксу. Обещание само по себе не было ложью. Она действительно пыталась.

А потом наступил этот момент, в этот прекрасный летний вечер, с этим идеальным парнем, и все ее чувства взяли верх. Первый поцелуй очень важен для девушки, особенно такой, как этот. И хотя она проигнорировала просьбу своей лучшей подруги, Орион была уверена, что ни один первый поцелуй не был лучше, чем этот.

И именно в самый разгар этого идеального поцелуя она услышала знакомый голос, хриплый от волнения:

— Фу, Орион… я что, только что застала тебя целующейся с моим братом?

Орион подняла глаза и увидела Эйприл, ее рука расположилась на бедре, а во взгляде читалось раздражение.

Мэддокс осторожно, но решительно встал перед Ри, как будто собирался защитить ее. И не только от его взбешенной и чересчур драматичной сестры, но и от всего мира.

— Успокойся, Эйприл, — сказал он. — Это не твое дело.