Молчи и танцуй (Часть 2)

– Называй меня бесчувственным чудовищем, – продолжал Кашин, – но тебе же самой будет лучше, если ты перестанешь прятаться. Неужели ты всю жизнь собираешься от него бегать? Чем раньше вы встретитесь, тем быстрее ты его отфутболишь… ой, прям сопельки у нас какие по щечкам потекли…

Лариса снова шмыгнула и… хихикнула.

– Я вижу, ты согласна.

– Дурак, – буркнула девушка, смахивая слезу.

– Прогрессирую. Позавчера я был «жопой с ручкой».

Лариса хихикнула громче, и это означало, что вопрос был окончательно утрясен. Пожалуй, дэнс-группа «Фокус» отработает четыре концерта в одном из крутейших клубов города, несмотря на всех неправильных мужей, которые могут бродить за его стенами.

На «Пилоте» снова суматоха. Еще недавно зашумела кампания по реорганизации – великий и ужасный начальник поменял местами всех ведущих, обновил репертуар и налег на раскрутку станции – как свалилась новая напасть. «Пилот» теперь участвовал в избирательной кампании.

– Это кошмар какой-то, – ворчала информационщица Машка, усаживаясь перед микрофоном. – Как можно эту муть читать, не понимаю…

– Какую муть? – спросила Аня Гончарова. Они сидели в эфирной студии, готовились к выпуску новостей.

– Про этого фармацевта. Ты послушай: «Льготное обеспечение лекарствами в областном центре будет контролировать компьютерная система. Право на льготы.. ля-ля… с введением единого городского реестра льготников удается… ля-ля-ля… вот – инициатором внедрения компьютерной системы стала известная компания «Лес-фарм», которая готова взять на себя все расходы». Ну, не дешевка ли?

Маша не заметила появившегося в дверях начальника, а Гончарова не успела подать ей знак.

– Как ты это назвала? – спросил Глеб.

Блинову словно ткнули вилкой в зад. Она подскочила на стуле, уронив листочек с новостями, и принялась краснеть.

– Глеб Николаевич, но ведь это безобразие! – верещала она. – Это же джинса позорная, мы никогда этим не занимались! На нас ведь потом другие насядут.

– Не занимались, а теперь будем, – отрезал Глеб. – А тому, кто скажет, что «Пилот» ангажировали, я разрешаю выцарапать глаза. Так, всё, обсуждение закончено… девчонки, будьте умницами.

В продакшн-студии кипела другая работа. Паша монтировал ролик, от которого его уже начинало поташнивать. Когда в кабинет вошел Глеб, парень в сердцах выпалил:

– Глеб Николаевич, это не материал.

– Что такое?

– Им нужна подложка из «Эммануэль».

– На какой текст?

– На простатит.

– Твою мать… Ну-ка дай.

Паша протянул ему бумажку.

– «Мужчинам нельзя простаивать без дела», – начал было читать Глеб, но уже на следующем предложении бросил бумажку в мусорную корзину. – Прервись, будем думать.

Паша с нескрываемым удовольствием побежал за наливать себе кофе.

У Глеба снова голова шла кругом. Он разглядывал результаты последних исследований, согласно которым «Пилот» пошел в отрыв, и плевался, слушая в этот момент в эфире ролики компании Лесневского. Однозначно, в радиотусовке поползут сплетни, что недобитый идеалист Шестопалов позволил-таки себя купить, соблазнившись жирными избирательными долларами. Полный капец! Кирилл крутился под ногами и успокаивал: «Спокойно, мамаша, разберемся», – но конкретных действий не предпринимал.

Глеб вызвал к себе всех рекламных агентов. Он решил, что в связи с изменившейся обстановкой неплохо было бы поставить новые задачи. Во время беседы он заметил, что в глазах рекламщиков действительно появился какой-то блеск. Они почувствовали, что «масть пошла».

Иуды!..

11

– Ночное шоу «Время Луны», программа для тех, кому, наверно, и скучно, и грустно, и некому лапу подать. В студии Вадим Колесников. У нас есть телефонный звонок. Алло, говорите, вы в прямом эфире.

– Здравствуйте. Это Ирина.

– Очень приятно, Ирина. Как вам погода сегодня?

– Отвратительно.

– Согласен. Не будь календаря, я бы решил, что сегодня уже поздняя осень.

– Угу.

– Что так грустно, Ирина?

– Да как вам сказать…

– Ну, уж как-нибудь скажите…

– Кхм… плохо мне.

– Серьезная причина?

– Да. Вчера я похоронила отца.

– Кхм…

– Я не успела с ним проститься… Извините…

– Ничего, Ирина, мы можем прерваться, если хотите.

– Нет, все в порядке, я хочу поговорить…

– Хорошо. Какие отношения вас связывали с отцом?

– Непростые… Мы разругались… после того, как он нас с мамой оставил и ушел в другую семью.

– Вы его возненавидели?