Молчи и танцуй (Часть 2)

-Псих! - воскликнул Глеб. - Псих и похабник! Что ты из эфира сделал? Вадим расстегнул рубашку, мокрую от пота. -Как я его, а! -Ага! А если бы он прыгнул? -Он слишком долго болтал. -Психолог хренов! Глеб тоже расстегнул рубашку, сунул в зубы сигарету и побрел к себе в кабинет. Эти ночные смены скоро его доконают. В холле он снова столкнулся с Пашей. -Вот это было круто! -Круто-круто. Кассету с записью сохрани. -Ага. Глеб Николаевич, у нас кончился сахар. -Чего? - не понял Шестопалов. -Я говорю, сахар кончился. И кофе. Глеб полез в карман, вынул несколько купюр. -На, дорогой, возьми на весь отдел сахару, кофе, чая... и туалетной бумаги. И целый месяц я от вас не слышу жалоб. Пятьсот рублей хватит? -Да, спасибо. Паша вернулся к себе. Глеб проводил его затуманенным взором и усмехнулся: хоть что-то в этом мире можно решить одним движением руки.

Пять дней до эфира

Иван Сорокин был явно в прекрасном расположении духа. Он просто светился, причем это радостное сияние не могла затмить даже ссадина рядом с правым глазом.

-Где это тебя? - поинтересовался Кирилл. -Так, помитинговал немного на входе в секретное учреждение. -Ого. Тебе налить? -Чаю, пожалуйста. Кирилл пошел на кухню, а Ваня решил немного потерзать его двенадцатиструнную гитару. У Обухова был неплохой инструмент, приобретенный еще на закате перестройки в одном модном музыкальном салоне. Гитара пережила не один переезд, выдержала в баталиях с женой и даже уцелела после одного разбойного нападения, учиненного недоброжелателями Кирилла после его первого успеха в бизнесе. Ваня взял привычный и родной аккорд ля-минор, побренькал немного, наслаждаясь прозрачным и чистым звучанием. Лицо его расцвело еще больше. -А я все ча-аще замеча-аю, - запел он песню кота Матроскина, - что меня как будто кто-о-то подмени-ил... Потрясающе! Кирилл, продай мне гитару. -У тебя денег не хватит, - ответил тот из кухни. -После того, как ты мне заплатишь, я смогу купить у тебя не только это весло, но и джип. -Губу закатай! Кирилл появился в комнате, держа в одной руке чашку и тарелочку с бутербродами. -Хватит нести чушь, говори по делу. -Злюка. - Иван отложил инструмент в сторону, потому что теперь у него было занятие поинтереснее. Он с таким пылом накинулся на бутерброды, что Кирилл счел нужным поинтересоваться: -Может, тебе пожрать нормально принести? -А что у тебя есть? -По-моему, отбивные с картошкой. -Годится. -Только извини, они у меня холостяцкие. Жена свалила, я теперь дома почти не обедаю. -Без разницы, лишь бы горячие. Пока Кирилл возился на кухне с микроволновкой, Иван вынимал из папки свои документы. Он разложил их на диване веером, в порядке очередности анализа - от наиболее важных до вспомогательных. Вернувшись в комнату и увидев эти бумажные развалы, Кирилл присвистнул: -И это все о нем? -О нем, родимом, и не только. Знаешь, если всему этому дать ход, то наш Дядя Костя Фармацевт проведет большую часть жизни... -Забудь об этом, - перебил его Обухов. -Ладно, - с неподдельным сожалением произнес Иван. - Я, как Остап Бендер, потерял веру в человечество, занимаясь делом нашего подзащитного. Да и фингал вот получил. Мне полагается надбавка? -Рассмотрим. Давай, что там у тебя? Иван отрезал кусочек отбивного, сунул его в рот и потянулся за первым листком.