Молчать, чтобы выжить

— И еще я слышала, что ты знаком с какими-то московскими бандитами, — вновь заговорила Татьяна.

Бернд усмехнулся, но и на этот раз не стал возражать.

— И что сам любишь заниматься… всякими рискованными делами, — продолжила Татьяна, загадочно поглядывая на Бернда из-под полуопущенных ресниц.

— Смотря что называть «рискованными делами», — резонно заметил Шлегель. — Но в общем, ты права. В Москве у меня есть небольшой бизнес.

— Небольшой? А я слышала, что он приносит тебе хорошие деньги. По крайней мере, здесь, в Берлине, тебе не приходится работать.

Лицо Шлегеля потемнело.

— Это тебе Элка рассказала? — сухо осведомился он.

Таня кивнула:

— Да.

По губам немца пробежала нехорошая усмешка.

— У нашей пухлой Черепашки слишком длинный язык, — процедил он сквозь зубы. — Если кому-то захочется его подрезать, я не удивлюсь.

Татьяна прижалась щекой к плечу Бернда и с покорной нежностью посмотрела ему в глаза.

— Брось, Боря. Элла твой друг, и она любит тебя. Она за тебя пойдет в огонь и в воду. Она и со мной познакомила тебя только потому, что ей надоело видеть тебя холостяком.

— Правда?

— Да. Она считает, что ты холостой, потому что не можешь найти себе в Германии хорошую девушку.

— Гм… — Суровые морщины на лице Шлегеля разгладились. — В чем-то она права. Подожди… Выходит, ты хочешь меня на себе женить?

Таня фыркнула:

— Не надейся. У меня и в мыслях этого не было. Я не собираюсь выходить замуж в ближайшие лет пять, так что можешь успокоиться. Хотя… я бы не возражала, чтобы ты заходил ко мне в гости, когда прилетаешь в Москву.

— Я тоже не прочь.

— Значит, договорились?

— Договорились.

Они вновь поцеловались.

— Знаешь, мне в Москве очень не хватает такого вот крепкого плеча, — снова заговорила Татьяна. — Жизнь скотская, а иногда так хочется почувствовать себя слабой и беззащитной.

— Теперь у тебя появится такая возможность, — заверил ее Бернд. — Ты когда улетаешь?

— Завтра.

Немец задумчиво почесал шею. Потом посмотрел на Татьяну и сказал:

— Я смогу быть в Москве через неделю. Приеду на несколько дней. — Шлегель озорно подмигнул девушке и весело спросил: — Не успеешь меня забыть, а?

— Такого, как ты, забыть невозможно. Вот только…

По чистому лбу Татьяны пробежали маленькие морщинки. Она озабоченно нахмурилась.

— Что такое? — насторожился Бернд.

— Ты был прав, когда сказал, что у меня в Москве есть парень, — тихо ответила Таня. — Вернее, даже не парень, а… мужчина. Мы встречаемся уже год.

— Вот как. — Немец тупо посмотрел на свою руку. И сказал, словно обращался к руке, а не к девушке: — И ты его любишь?

— Я? — Глаза Татьяны вспыхнули. Она злобно усмехнулась. — Я его ненавижу. Так сильно, что могла бы убить!

— Тогда почему ты его не бросишь? — нахмурившись, спросил Шлегель.

Татьяна тяжело вздохнула:

— Это невозможно. Он меня просто так не отпустит.

— Не отпустит? — Бернд скривил рот. — Что за чушь! Он что, твой хозяин? Он на тебе клеймо поставил, что ли?

Татьяна откинула со лба прядь волос и сказала очень серьезно:

— Не в клейме дело, Борис.

— А в чем?

Таня снова вздохнула, на этот раз еще тяжелее, чем прежде.

— В деньгах, — выдохнула она. — Он меня опутал по рукам и ногам. Я должна ему за все. За квартиру, за машину. За все! Иногда мне кажется, что я должна ему даже за то, что дышу одним с ним воздухом.

Некоторое время Бернд обдумывал ее слова.

— Кажется, я начинаю понимать, — сказал он наконец пристальным, изучающим взглядом всматриваясь в лицо девушки. — Он подарил тебе квартиру, не так ли?

— Да, — кивнула Таня.

— И ты не хочешь ее лишиться, правильно?

Татьяна покачала головой:

— Не хочу.

— Желание понятное. И что же ты намерена предпринять?

Лицо девушки стало страдальческим.

— Даже не знаю, — тихо проговорила она. — У меня голова идет кругом от всего этого. — Помолчав, она подняла глаза и посмотрела на немца. — Борис, а ты… ты бы мог мне помочь?

Шлегель закурил. Выпустил ртом ровное, белое кольцо дыма и задумчиво проткнул его сигаретой.

— Сдается мне, что этот твой… мужчина положил тебе на счет в банке хорошенькую сумму, — спокойно сказал он. — Я прав?

Татьяна опустила голову:

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю богатых мужчин, — сказал немец. — Когда они сходят с ума от страсти, они не считают денег. А от такой, как ты, можно сойти с ума.

— Спасибо за комплимент. — Таня говорила тихим, хрипловатым, страдальческим голосом. — Так что же мне делать, Борис? Что мне делать?

Шлегель стряхнул пепел и сказал:

— Это зависит от того, чего ты хочешь.

— Я хочу убрать его с дороги, — со злостью в голосе проговорила Таня. — Вычеркнуть из своей жизни раз и навсегда.

— То есть… ликвидировать. Правильно я понял?

Девушка закусила губу.

— Правильно я понял? — повторил вопрос Шлегель.

Она кивнула:

— Да. Правильно.

Бернд неторопливо затянулся сигаретой, так же неторопливо выпустил дым.

— Что ж, твою проблему можно решить. Но это будет дорого стоить.

— Я согласна заплатить. Сколько нужно?

Шлегель скосил на нее глаза и спросил:

— А кто твой ухажер?

— Он… — Татьяна запнулась. — Он крупный московский чиновник.

— В таком случае это тебе обойдется… — Бернд сделал паузу и резко докончил фразу: — В пятьдесят кусков.