Молчанием предаётся Бог

Без ясного представления о том, каким образом русская интеллигенция довела русский народ до большевизма, невозможно выйти из того идеологического кризиса, в котором находится сейчас русский образованный слой и здесь и там… Образованный слой всякой страны в своем культурном творчестве опирается на духовные основы своей национальной культуры. Русская же интеллигенция с момента появления яростно ненавидит все основы русской самобытной культуры и принципиально отрицает возможность ее существования…

Мировое масонство объединяется не любовью к существующему миру, а ненавистью. Ненавистью к религиям, монархиям и так далее. Ненависть объединяла и сплачивала воедино в особый политический орден и русскую интеллигенцию. Ненависть к самодержавию, к православию, к русскому историческому прошлому, ненависть к самобытным традициям русской культуры – таков идейный цемент, скреплявший различные интеллигентские секты в одно духовное целое».

Революционные демократы-интеллигенты создали в России XIX века атмосферу непрерывной гражданской войны. «Эти люди, – писал Достоевский, – ничего не понимали в России, не видели ее своеобразия и ее национальных задач. Они решили политически изнасиловать ее по схемам Западной Европы “идеями”, которыми они, как голодные дети, объелись и подавились». Они не понимали, что «…мы не в состоянии втиснуть себя в одну из западных форм жизни, выжитых и выработанных Европою из собственных своих национальных начал, нам чуждых и противоположных, – точно так, как мы не могли бы носить чужое платье, сшитое не по нашей мерке».

Русским «прогрессивным» интеллигентам-западникам противостояли славянофилы – те, кто придерживался взглядов на Россию как на великое самобытное государство с великой духовной культурой, великой историей.

«Мир России XIX века отчетливо расслаивается на два уровня: уровень подлинной культуры, уровень Пушкина, на произведениях которого воспитывались три поколения Романовых, и, с другой стороны, уровень Белинского, Писарева, Чернышевского, Добролюбова, на котором воспитывались три поколения так называемой «русской интеллигенции» (Д. Галковский).

Да будет проклят этот край,
Где я родился невзначай…
И, может, дальний голос мой…
Накличет бунт под русским небосклоном…

– пишет Н. П. Огарев, ближайший друг Александра Герцена.

Прекрасным ответом ему звучат слова А. С. Пушкина: «Я далек от того, чтобы восхищаться всем, что вижу вокруг себя; как писатель я огорчен… многое мне претит, но клянусь вам моей честью – ни за что в мире я не хотел бы переменить Родину или иметь иную историю, чем история наших предков, как ее нам дал Бог».

Современник Пушкина профессор Московского государственного университета Владимир Печерин откровеннее Огарева:

Как сладостно – отчизну ненавидеть
И жадно ждать её уничиженья!
И в разрушении отчизны видеть
Всемирного денницу возрожденья!
(Я этим набожных господ обидеть
Не думал: всяк своё имеет мненье.
Любить? – Любить умеет всякий нищий,
А ненависть – сердец могучих пища!)
Тогда в конвульсиях рука трепещет,
И огненная кровь кипит рекою,
И, как звезда, кинжал пред оком блещет
И в тёмный путь манит меня с собою…
Я твой! Я твой! – Пусть мне навстречу хлещет
Весь океан гремящею волною!..
Дотла сожгу ваш… храм двуглавый
И буду Герострат, но с б'oльшей славой!

Денница – одно из имен Люцифера, падшего ангела, возжелавшего стать равным Богу.

«Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой» (Ис. 14:13).

Змеем-искусителем заставил он согрешить в Эдемском саду прародителей человечества…

За гордыню свою, за мысли темные проклят был Богом, низвергнут с небес и брошен в пылающий Ад.

«И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты» (Быт. 3:14).

Печерин в уничтожении отчизны (России) приветствует возрождение проклятого Богом Люцифера!

«Вставай, проклятьем заклейменный!» – пели позже революционеры-интернационалисты…

Вместо любви (удела «нищих») – ненависть «могучих сердец» и желание сжечь православный храм – вот что проповедовал своим студентам профессор Печерин, друг А. Герцена! Радикальные прозападные взгляды привели профессора к решению покинуть Россию, стать монахом-иезуитом и остаток жизни провести в английских монастырях. В 1848 году он был лишен российского гражданства.